Антона Степановича Аренского критики характеризовали как «последнего лирика русской фортепианной музыки». Произведения для фортепиано составляют примерно половину творческого наследия композитора, и их популярность при жизни автора была довольно велика. Аренский был известен и как пианист, вдохновенный исполнитель своих сочинений. Его пианистическая манера выглядела оригинально и даже эксцентрично – сохранились свидетельства современников о «плоских и даже вытянутых пальцах», но при этом отмечалось, что рояль у него «звучал превосходно». Манера игры Аренского покоряла своей свободой и изысканностью – настолько, что многие молодые музыканты пытались перенять ее. Он не был ярким виртуозом, музыкант покорял публику изящной фразировкой, мягкостью певучего звука. Он не стремился воплощать трагедийные образы или исполнять нечто философски-углубленное – его любимой образной сферой была задушевная лиричность, и именно это привлекало публику в Аренском-пианисте. Те же черты характерны и для Аренского-композитора, творившего для фортепиано.
В фортепианном творчестве Аренского проявляется тяготение скорее к шопеновской, чем к листовской традиции. Для него характерна удивительная гибкость мелодий. Продолжал он и традиции русских композиторов, но по-своему. Например, в отличие от кучкистов, он крайне редко цитировал фольклорный материал, не стремился к этнографической точности – но русская природа его мелодий сомнений не вызывает.
У Аренского есть крупные произведения для фортепиано с оркестром – Фантазия на темы Рябинина, Концерт – и все же предпочтение композитор отдавал малым формам, что в наибольшей степени соответствовало лирической природе его творческого облика. В этом выражается и трактовка музыкальных форм и жанров. Так, в прелюдиях Аренский не стремится к выходу за пределы миниатюры, в отличие от Сергея Васильевича Рахманинова. В большинстве случаев пьесы Аренского имеют трехчастную форму, но средний раздел не вносит контраста, а развивает музыкальный материал первого раздела. Фактура пьес Аренского насыщена подголосками, полифонична. Характерной чертой его фортепианного стиля является преобладание мелкой техники, что придает пьесам особое изящество.
Среди фортепианных произведений Аренского – танцевальные и программные пьесы, прелюдии, этюды. Его этюды не только сложны, но и весьма необычны. В них нередко встречаются широкие интервалы, которые требуют растяжения соседних пальцев, особой пластичности и свободы кисти. Подобно этюдам Фредерика Шопена и Сергея Васильевича Рахманинова, этюды Аренского не являются чисто техническими пьесами – композитор поэтизирует этот жанр.
Прелюдии Аренского отличаются элегантностью «акварельной» фактуры. Они не похожи ни на прелюдии Рахманинова, перерастающие границы миниатюры, ни на страстно-импульсивные прелюдии Скрябина – их отличает лиричность, поэтичность в сочетании с уравновешенностью чувств. Борис Асафьев отмечает оригинальность этих миниатюр: «В каждой пьесе всегда наличествует какая-либо «выдумка» касательно ритмики, конструкции, колорита или орнамента».
Наряду с виртуозными сочинениями – такими, как этюды или скерцо – Аренский создавал кантиленные пьесы. Многие из них названы романсами, что подчеркивает их вокальную природу. К лучшим страницам творчества композитора принадлежит Романс фа мажор Op. 53 № 5. В духе инструментальной «песни без слов» с напевно-повествовательной мелодией и незатейливым аккомпанементом написан Экспромт си мажор Op. 25 № 1. Его скромная фактура рассчитана скорее на любительское домашнее музицирование, чем на профессиональное исполнение.
Аренский создал немало программных фортепианных пьес. Многие из них носят «пейзажные» заглавия – «Незабудка», «Лесной ручей», «В поле». В «Незабудке» в полной мере проявилось влияние Петра Ильича Чайковского: ниспадающие окончания фраз, нисходящие секвенции, некоторые черты гармонии и фактуры.
Как правило, фортепианные миниатюры Аренского объединены в циклы, и некоторые из них имеют программные названия. Один из самых интересных циклов Аренского – сюита для фортепиано в четыре руки «Силуэты». Пять пьес, входящих в нее – яркие музыкальные «портреты». В первой пьесе – «Ученый» – интеллектуальное начало в образе персонажа подчеркнуто использованием самой «ученой» формы – фуги. Тема, лишенная напевности, кажется «математически высчитанной». Суховатой суровости «Ученого» контрастирует «Кокетка» – мажорный лад, подвижный темп, изысканная напевная мелодия с обилием форшлагов и иных украшений, легкий аккомпанемент в духе вальса. В пьесе «Паяц» динамические и тембровые контрасты, синкопы и причудливые акценты прекрасно передают ужимки и прыжки персонажа. Четвертый номер – «Мечтатель» – написан в форме неделимого десятитактового периода, повторяемого дважды. Неторопливо развертывающуюся тему сопровождают фигурации. Иллюзорность, бесплотность «мира», в котором живет этот мечтательный персонаж, подчеркнута тем, что в пьесе ни разу не появляется тоника основной тональности. Завершающая цикл пьеса «Танцовщица» построена на характерной ритмической формуле испанского танца.
Фортепианные миниатюры Аренского, когда-то любимые публикой, сегодня можно услышать нечасто, и об этом остается только пожалеть. Пьесы этого композитора не поражают эффектной виртуозностью, но подкупают своей проникновенностью. Несомненно, они заслуживают внимания и исполнителей, и публики.
Все права защищены. Копирование запрещено
Пока нет комментариев