(р. 1946)

Одной из примет Новейшего времени стала узкая специализация, проявляющаяся и в науке, и даже в искусстве. С этой точки зрения Владимир Иванович Мартынов выглядит истинным пришельцем то ли из прошлого, то ли из будущего. Выпускник Московской консерватории, ученик Николая Николаевича Сидельникова, он начал свою деятельность в 1970 году… Но какую деятельность?

Даже если говорить только о Мартынове-композиторе, он выглядит удивительно разносторонней творческой личностью. Широкая публика знает его по музыке к фильмам «Юность Петра», «Холодное лето пятьдесят третьего», «Михайло Ломоносов», «Николай Вавилов», «Остров» и многим другим кинокартинам. В этой ипостаси творчество Мартынова знакомо даже детям – по мультфильмам «Бабочка и тигр» из цикла «Веселая карусель», «Серебряное копытце», «На задней парте», «Догада», «Шкатулка с секретом»… Но это лишь малая часть того, что создано Владимиром Ивановичем. А ведь Мартынов – не только композитор, он еще и исполнитель на различных инструментах, и музыковед, и исследователь фольклора, и философ, причем ни одна из сторон его многогранной творческой натуры не существует отдельно от других.

Интерес к религиям, философии и другим аспектам культуры народов Востока побудил Мартынова к фольклорным экспедициям на Северный Кавказ, в горные районы Таджикистана, на Памир. Другой сферой его интересов становится западноевропейская музыка Средневековья и Ренессанса – в 1975-1976 гг. он выступал в качестве исполнителя на блок-флейте в ансамбле, играющем старинную музыку. Но не в меньшей степени, чем прошлое, увлекает композитора то, что можно назвать «музыкой будущего»: в 1976-1977 гг. Владимир Иванович играл на фортепиано и на электронных клавишных инструментах в составе Московского ансамбля солистов, который знакомил отечественную публику с творениями Джона Кейджа, Карлхайнца Штокхаузена, Арво Пярта, Мортона Фельдмана, Дьёрдя Лигети.

Но, разумеется, Мартынов не ограничивается представлением публике чужих творений – он создает немало собственных сочинений, среди которых – «Любовные письма» для девяти музыкальных инструментов, фортепианное произведение под заглавием «Гексаграмма». Проявляет он себя и в области сценической музыки, создавая балет «Комде и Медан» по мотивам поэмы Бедиля – одного из ярчайших представителей средневековой персидской поэзии – повествующей о любви дочери шаха и бедного певца. Композитор выбирает необычные составы, например, создает «Асану» для контрабаса – инструмента, который крайне редко выступает в качестве солиста. Стиль композитора не остается неизменным – от авангардного стиля он переходит к «новой простоте». Привлекает его внимание и арт-рок – в 1977 г. он основал рок-группу, именуемую «Форпост», а в 1978 г. написал «Гимны» для рок-группы и солиста, рок-оперу «Серафические видения Франциска Ассизского».

Но вот – вскоре после создания этих произведений – композитор «замолкает» на шесть лет. Не занимаясь сочинением музыки, он сосредотачивается на музыковедческой деятельности – исследует образцы древнерусского церковного пения, бережно сохраняемые в российских монастырях. Кроме того, в 1979 г. Мартынов стал преподавателем Духовной академии в Троице-Сергиевой лавре (в этом учебном заведении композитор преподавал до 1997 г.).

В 1984 г. Мартынов вновь начинает создавать музыку, работая над духовными сочинениями по древним богослужебным канонам. В 1990-х гг. он тоже пишет произведения религиозного содержания, но уже в другом ключе: «Magnificat», «Апокалипсис», «Плач пророка Иеремии», «Stabat mater», но увлекает композитора и иная тематика. Он создает произведение для ансамбля из семи фортепиано «Двенадцать подвигов короля Артура», фортепианное произведение «Народный танец» для фортепиано, вокальное сочинение «Ночь в Галиции» по одноименному стихотворению русского поэта Велимира Хлебникова.

Творческие эксперименты композитора в ХХI столетии не всегда встречают понимание у публики – так, опера «Новая жизнь» по одноименному произведению Данте Алигьери вызывала далеко не позитивные отзывы у западных критиков, но Владимир Иванович относится к этому философски – более того, он считает преувеличением представления о гонениях на композиторов-новаторов в советское время: Мартынов утверждает, что в постсоветский период – когда так много говорилось о свободе творчества и самовыражения – не появилось ни одного великого имени, хотя количество композиторов исчисляется тысячами. Впрочем, как музыковед и философ, Владимир Мартынов склонен видеть в этом проявление глубинных процессов, которые он интерпретирует как конец эпохи композиторов в целом – современный мир потерял веру в великих художников. Но это не означает конец музыки – по мнению Мартынова искусство не прекратит существование, а станет другим, и ради этого композитор – вслед за Казимиром Малевичем – предлагает «остановить прогресс», который претендует на «улучшение» человеческой природы.

Все права защищены. Копирование запрещено.