(1943-2011)

Николай Арнольдович Петров остался в памяти поклонников своего творчества как пианист, чья исполнительская манера была создана для больших залов. Его стиль – масштабный, мощный – определяли как «монументальную виртуозность».

Николай Арнольдович – уроженец Москвы – происходил из музыкальной семьи. Его дед Василий Петров в течение двух десятилетий являлся артистом Большого театра, отец-виолончелист был лично знаком с Дмитрием Шостаковичем, а мать обучалась в молодости у Александра Гольденвейзера. В их доме бывали Антонина Нежданова, Дмитрий Шостакович, Константин Станиславский.

Первой учительницей музыки стала для мальчика бабушка, которая наигрывала на фортепиано оперные арии и различные пьесы, под ее руководством Николай научился подбору по слуху. Систематические занятия начались в Центральной музыкальной школе, где будущий пианист обучался у Татьяны Кестнер. Неотъемлемой частью становления музыканта было посещение концертов и классных вечеров профессоров консерватории. Особенно нравилась Николаю игра студентов Якова Зака, и именно у него Петров решил учиться после окончания школы.

Яков Зак относился к своему ученику с исключительным вниманием и заботой. Однажды он пожертвовал своим отпуском, чтобы помочь Николаю в подготовке к конкурсу имени Вана Клиберна. Усилия учителя и ученика увенчались успехом – Петров завоевал вторую премию. Столь же успешным было выступление на конкурсе в Брюсселе. Большое впечатление произвели на молодого человека архитектурные памятники и музеи, которые посетил он в Бельгийской столице вместе со своим наставником, рассказывавшем ему со знанием дела о живописи эпохи Ренессанса.

На всю жизнь запомнил Николай Петров наставления Якова Зака. Преподаватель говорил ему о том, что существуют две категории исполнителей: первым публика прощает исполнительские огрехи (они, по словам Якова Израилевича, «берут другим»), у вторых же самая незначительная погрешность оказывается на виду и не прощается. Николай Петров себя причислял ко второй категории: «Если после концерта у меня нет ощущения, что качество игры было достаточно высоким – это равнозначно для меня сценическому фиаско», – утверждал пианист. Такой подход распространялся не только на пианистическую технику – она у Петрова всегда была безупречной – в интерпретации произведений Петров тоже стремился к постоянному совершенствованию. По этой причине он вновь и вновь возвращался к произведениям, которые исполнял когда-то – трактовка, когда-то казавшаяся успешной, со временем переставала удовлетворять музыканта.

В 1965 г. Петров становится солистом Московской консерватории, а после окончания аспирантуры три года спустя для него начинается период активной гастрольной деятельности. В эпоху, вошедшую в историю под названием «холодной войны» он был одним из советских исполнителей, кому без всяких проблем дозволялось гастролировать за пределами СССР. Правда, некоторое время – с 1978 г. по 1982 – пианист все же являлся невыездным. По словам самого Николая Арнольдовича, причина заключалась в том, что он «не пошёл на одну гнусную антисемитскую провокацию Госконцерта». В то время Петров всерьез задумывался об эмиграции, но он был слишком привязан к своему дому в поселке Николина гора, и мысль, что там поселится какой-нибудь чиновник, была ему невыносима.

Не считая этого четырехлетнего перерыва, Петров активно гастролировал за границей. И в Европе, и в Америке его имя было настолько известно, что билеты распродавались с невероятной быстротой. Однажды во время концерта в Брайтоне дирижер оркестра, с которым он солировал, публично взял с него обещание вновь выступить там год спустя. В 1986 г. он удостоился золотой медали от Академии Бальзака за прекрасное исполнение творений Ференца Листа, Людвига ван Бетховена и Гектора Берлиоза – ведь эти композиторы были друзьями знаменитого французского писателя. Он выступал в Карнеги-холле, Концертгебау, Линкольн-центре, Альберт-холле и иных концертных залах. Не с меньшим восторгом принимала его и отечественная публика. Пианист сотрудничал с Кириллом Кондрашиным, Евгением Светлановым, Геннадием Рождественским.

Крепкий, «тяжелый» звук Николая Петрова идеально подходил для произведений Людвига ван Бетховена и Сергея Рахманинова – и музыкант исполнил все фортепианные концерты этих композиторов, а также все клавирные концерты Иоганна Себастьяна Баха. Он не любил «избитых» программ и слишком популярных произведений. Среди пятидесяти его сольных программ и пятидесяти пяти программ с оркестром каждая имела свою особую идею – например, «Вечер фортепианной фантазии» или программа, посвященная юбилею Паганини. Играл он и такие редко исполняемые произведения, как Фантастическая симфония Берлиоза в фортепианной транскрипции Листа и Второй концерт Сен-Санса в переложении Жоржа Бизе для одного рояля. Представление о просветительской роли музыканта, которого придерживался Петров, находило выражение не только в представлении публике малоизвестных шедевров прошлого, но и в исполнении творений современников. Петров был первым интерпретатором произведений Тихона Хренникова, Арама Хачатуряна, Родиона Щедрина.

Исполнительскую деятельность Петров продолжал до самой смерти, дав свой последний концерт в Минске в 2011 г. Во время этих гастролей музыкант перенес инсульт и три месяца спустя скончался в Москве.

 

Музыкальные Сезоны