Кому принадлежала идея выбрать именно «Кандида» для празднования юбилея Леонарда Бернстайна, прямо не говорится. Но, основываясь на словах главного дирижёра театра, готовившего постановку и дирижировавшего премьерой (Туган Сохиев), можно сделать предположение, что он, дирижёр, не захотел «тягаться» с авторским исполнением «Вестсайдской истории» (а она была, вероятно, серьёзной альтернативой в момент принятия решения), но в случае с «Кандидом», авторское исполнение которого тоже сохранилось, это оказалось возможным.
«Кандид» — произведение необычное. Вроде бы композитор назвал его «опереттой», но в то же время оно очень сильно отличается от классических парижских и венских образцов «маленькой оперы». С другой стороны, границу между жанрами не всегда можно провести чётко, да и версий этого произведения Бернстайн создал за свою жизнь много, поэтому призываю избегать музыковедческих споров и согласиться с автором. Оперетта так оперетта. Написана она по сюжету маленькой, очаровательной и шутливой повести Вольтера, где он высмеял в этой «безделушке» абсурдный с его точки зрения оптимизм Лейбница.
«Кандид» — это череда нелепых приключений, в которые, путешествуя по миру, попадает главный герой и его окружение, включая возлюбленную Кунигунду. Почти все персонажи периодически умирают, но Кандид вновь воссоединяется с ними на другом конце света и приключения продолжаются. Мест действия — 17 (честно говоря, сам я не считал, но верю режиссёру). Как можно, имея современную технику, воспроизвести такой охват в течение двух часов? Правильно, с помощью видеопроекций. В этом спектакле два экрана, демонстрирующие то декорации разной степени статичности, то «мультяшную» вращающуюся планету «Земля», то подвижные картины в духе Шагала и Дали, и многое другое. Эта форма — самая оптимальная для подобного произведения и именно так, на мой взгляд, и стоит ставить «Кандида». Можно было бы пойти ещё дальше и сделать концертно-театрально-кинематографическое действо. Зрелищности в этом спектакле много. Декорационная упрощённость и статичный хор говорят в пользу «концерта», но солисты настолько активны, будто это полноценный спектакль (хористы иногда «подыгрывают» им со своих мест). Очень красочны костюмы, да и видео сделано с хорошим вкусом.
Режиссура была доверена Алексею Франдетти. Будучи студентом, я с большим интересом наблюдал за работой этого режиссёра на конкурсе Нано-опера, даже «болел» за него. Мне тогда нравилось, что он делает, потому что он превращал оперу в «праздник» и сильно оживлял атмосферу за счёт «развлекательных» приёмов. Но вот там, где эти приёмы, казалось бы, должны смотреться органично, их обнаружилось мало и выглядели они не всегда убедительно. Были весёлые моменты, например, оплакивание Кандидом оторванной руки Кунигунды, что, безусловно, удачно вписывается в контекст мировых новостей, обсуждающих искусственную руку Елизаветы II, созданную для приветствий (не знаю, намеренно это было сделано или простое совпадение). Но мне хотелось бы больше смелости от режиссёра и больше оригинальности в движениях артистов. То ли Франдетти «повзрослел», то ли Большой театр попросил его избегать скандальности. Не видев других его постановок, не могу сказать наверняка. Но материал, полный сатиры и аллюзий на всё, что угодно, можно было превратить в аналог «Идеального мужа» Богомолова в МХТ, но сделано этого не было, о чём остаётся сожалеть.
Музыка Бернстайна, как и в принципе его творчество, не имеет однозначной оценки. Он и при жизни получал много упрёков со стороны коллег в отсутствии «серьёзности» и нежелании примыкать к музыкальному авангарду. При этом сам Бернстайн был бы рад называться американской версией Густава Малера, но развлекательная музыка удавалась ему лучше, за неё его и полюбил мир. И здесь надо отметить, что в «попсовости» упрекнуть Бернстайна, конечно, можно, но в банальности — нет. Композитор виртуозно оперирует средствами, достигнутыми «серьёзной» музыкой, но ставит их на службу «приятности» и «лёгкости». Например, обращает на себя внимание ритмическая изобретательность Бернстайна, требующая от музыкантов зверской концентрации во всех полиметриях. Иначе музыка просто не будет звучать «собрано» и не произведёт желаемый эффект. И вот этой концентрации оркестра мне и не хватило в Большом театре. Оркестранты играли хорошо, но в общем потоке ощущалась некая «рыхлость».
Что касается певцов, то тут надо сделать скидку кому-то на слишком молодой возраст и нехватку опыта в распределении приёмов музыкальной выразительности, а кому-то на «взрослость», но не в плане качества вокала (хотя и там было не без заметных проблем), а в плане несовместимости зрелых артистов с подобной юношеской эстетикой и английским языком. Не знаю, как другие зрители, а я ощущал этот «диссонанс» серьёзных артистов с развлекательным жанром. У молодых этих сложностей не возникло.
Я, конечно, не хочу судить Большой театр за его репертуарную политику, я убеждён, что там работают люди, разбирающиеся в тонкостях выбора произведений лучше меня. Но в данном случае обращение к «Кандиду» мне представляется шагом не самым удачным, особенно в отношении Исторической сцены. «Кандид» не подходит этому интерьеру, что обидно, потому что артисты стараются и многое у них получается действительно хорошо. Пара Кунигунда-Кандид (Надежда Павлова и Илья Селиванов) — вообще выше всяких похвал.
Атмосфера на вечере царит позитивная, и, безусловно, оптимистическая. Если зрители выходят из зрительного зала довольные, то в данном случае Большой театр своей цели достиг и его можно поздравить с премьерой. Но какой-нибудь Черняков театру не помешал бы.
Фото Дамира Юсупова/ Большой театр.
Все права защищены. Копирование запрещено.
Пока нет комментариев