Если первые три ассамблея из цикла PRODIGY.kids в салоне «Покровский» «Геликон-оперы»  проходили еженедельно, то четвертую, заключительную, отделяло от них больше месяца. Достаточный срок, чтобы постоянные посетители цикла успели соскучиться по этим встречам, по гостеприимной улыбке Анны Грибковой-Тхостовой и ее традиционному напоминанию о правилах проведения ассамблей, введенных Петром Первым.

И вот встреча состоялась. Знакомые лица не только слушателей, но и выступающих: с братьями Бессоновыми мы уже встречались на втором по счету концерте, и тогда же в их выступлении приняла мимолетное участие Александра Довгань.

Как добрых знакомых слушатели встретили и Большой детский хор имени В.С.Попова, открывавший все четыре ассамблеи, и его концертмейстера Анну Кулешову. На этот раз выступала средняя группа хора под руководством Георгия Журавлева.

Юные певцы продемонстрировали весь диапазон своих возможностей, от классики до современности, от светской музыки до духовной, в четырех разнохарактерных произведениях. Первым прозвучал Иоганнес Брамс. Его вальсы «Песни любви» написаны для четырёх голосов, но автор переложения для хора был перед нами — Георгий Журавлев, который и продирижировал этим произведением. За немецкой классикой последовала отечественная лирика — «Всё, что сердцу дорого» Юрия Чичкова на слова Михаила Пляцковского. Контрастом к этим двум номерам прозвучала «Зима» Михаила Коллонтая-Ермолаева на слова Евгения Баратынского: классический текст ничуть не помешал современному звучанию этой вещи, с имитацией завывания вьюги и свиста ветра. И совсем неожиданным после этого стал традиционный американский спиричуэл «Joshua fit the battle of Jericho» — «Джошуа (Иисус Навин) сражался в битве при Иерихоне» — в обработке Кёрби Шоу. Отметим, что юные певцы исполняли немецкую музыку по-немецки, а американскую — по-английски.

Основная программа оказалась стилистически не менее разнообразна, чем вступительная часть, позволив участникам показать себя не просто состоявшимися музыкантами, но и личностями со своими характерами. У каждого из четырех, порой осознанно, а порой интуитивно, прозвучала его собственная тема. На память пришли слова Окуджавы: «Каждый пишет, как он слышит, /Каждый слышит, как он дышит». Оказывается, эта формула работает не только за столом сочинителя, но и на концертной эстраде: совпадение того, чем дышит музыкант, с тем, что́ он слышит в исполняемом произведении, дает великолепный результат.

Саша Довгань, самая молодая участница концерта (Никита Бессонов на месяц старше), на вид крошечная, нежная девочка, этакий полевой цветочек, как ни странно, оказалась выразительницей музыкальной мощи, энергии. Конечно, не в прямолинейном ее выражении — силе удара по клавишам. О нет, ведь физическая сила и сила искусства — разные вещи. Юной пианистке удалось передать напор, размах, широкое, как у полноводной реки, течение хорала «Господь в моем сердце» Иоганна Себастьяна Баха в транскрипции Майры Хесс. И в других вещах — «LYRICA NOVA» Сергея Борткевича, этюде N 6 ре мажор Марка-Андре Амлена и этюде фа мажор №6 Морица Мошковского в транскрипции Аркадия Володося — Саша не допустила даже намека на какую-то сентиментальность, девичью меланхолию. Пожалуй, сыграй так другой музыкант, постарше, подобное исполнение могло бы показаться даже чересчур жестким, но мы ведь видели Сашу не за инструментом — непосредственного, веселого, живого ребенка, и, если именно так она играет, значит, это — результат сознательного проникновения вглубь музыки, собственно говоря, то, что и является трактовкой. Да и сам выбор произведений, что называется, не на слуху, указывает на целенаправленное стремление играть именно такую музыку именно так.

Не знаю, это ли расслышали в Сашиной игре члены жюри недавно завершившегося Grand Piano Competition под патронажем Дениса Мацуева или их привлекли другие грани ее таланта, но гран-при конкурса присудили именно ей.

Не менее интересно было слушать братьев Бессоновых. Вроде бы, стоят перед тобой одинаковые мальчики с одинаковыми скрипками. Один — на пару лет старше, но это, в общем, не существенно. Два таких маленьких Паганини, что́ подчеркивают и их длинные стрижки, и черный цвет костюмов. Но, когда поднялись смычки, оказалось, что братья — совершенно разные. Младший, Никита, склонен к размышлениям, он старается докопаться до каких-то глубин, психологических тонкостей, а то и — до философского смысла музыки. Данила же — олицетворение вдохновенного полета, легкости, изящества, разумеется, не внешнего, а того, которое передает его поющий инструмент. (Кстати, не будучи лично знакомым с мальчиками, я вовсе не утверждаю, что таковы их характеры в действительности: как известно, в жизни трагик может быть балагуром, а клоун — меланхоликом. Но в музыке Данила и Никита предстают именно в таких образах.) Разум и эмоции, размышление и наслаждение жизнью — вот «лёд и пламень», которые представляют собой два брата. 1-я часть концерта Баха для двух скрипок прозвучала у них как диалог между именно такими собеседниками: выбранный юными скрипачами материал идеально наложился на их индивидуальности. Это же можно сказать и о том, что они сыграли порознь: задумчивые Прелюдия и аллегро Фрица Крейслера так же соответствуют характеру Никиты, как искрометные Интродукция и рондо- каприччиозо Камиля Сен-Санса и «Танец эльфов» («Хоровод гномов», Хоровод духов») Антонио Баццини — стилю Данилы. Еще интересней оказалось в их исполнении знаменитое танго «Ревность» Якова Гаде. Этот музыкальный рассказ превратился в мини-спектакль: Никита передавал обиду и страдания ревнивца, тогда как Данила описывал наивное удивление объекта ревности: «А что я такого сделала? Из-за чего весь шум?» И чем больше страсти звучало в голосе первой скрипки, тем искренней становилось мнимо-наивное недоумение второй.

А что третий брат, самый старший, Иван? Ему на этот раз выпала самая сложная и ответственная роль — роль оркестра. Как же иначе назвать партию фортепиано в переложении скрипичного концерта? Иван в этот день был отчасти заботливым старшим братом, старающимся поддержать младших, а отчасти — дирижером, заботящимся о том, чтобы вместе с солистами, каждый по-своему, выразить то, что хотел сказать автор.

Надо отметить, что Иван — лауреат уже упомянутого нами Grand Piano Competition. В заключение они вдвоем с Сашей Довгань сыграли «Шутку» Баха. В этой гениальной скороговорке, как бы перебивая друг друга из-за переполняющих их чувств, молодые люди попрощались со слушателями, в свою очередь, исполненными благодарности ко всем участникам концерта.

Добавим к этому нашу признательность и театру «Геликон-опера», и его руководителю Дмитрию Бертману за организацию этого замечательного цикла.

Михаил Першин

Фото: helikon.ru