Сонату № 2 си-бемоль минор Фредерик Шопен создал в 1839 г. После написания Первой сонаты прошло десять лет, и годы эти были заполнены неустанными творческими поисками. Если Соната № 1 была во многом несовершенна, то Вторая в полной мере явила собою образец композиторского мастерства и творческой индивидуальности композитора. Она оказалась настолько самобытной, что не все современники смогли оценить ее по достоинству – даже Роберт Шуман назвал четыре части сонаты «четверкой самых безумных детищ Шопена».
Если Ференц Лист в своей Сонате си минор отказался от традиционного сонатного цикла в пользу одночастности, то Шопен его сохраняет. Четыре части ее подобны четырем актам трагедии. Драматургическая логика развития музыкального материала настолько явственна, что можно говорить о скрытой программности. Монументальность цикла роднит сонату с Героической симфонией Людвига ван Бетховена, но образный строй ее оказывается принципиально иным. Трагедийность, отсутствие оптимистического вывода в заключительной части в целом характерна для искусства романтизма (достаточно вспомнить вокальный цикл Франца Шуберта «Зимний путь»), но это соответствовало и настроениям композитора, который скорбел о трагедии польского народа. «Не смерть одного героя оплакивается здесь, пало все поколение», – так говорил Ференц Лист о си-бемоль-минорной сонате. Трагедийность произведения подчеркивается его преимущественно минорным тональным колоритом. О том, насколько глубоко ощущал Шопен трагедию целого поколения, выраженную в сонате, свидетельствует то, что он неохотно исполнял ее, если же все-таки удавалось уговорить его сыграть третью часть – наиболее известную и самую трагическую, композитор после этого удалялся, будучи не в состоянии ни беседовать, ни играть на фортепиано – настолько это было тяжело для него.
Форма первой части – Grave – Doppio movimento – представляет собой сонатное аллегро. В предельно кратком медленном вступлении, состоящем всего из четырех тактов, заложен контраст: мрачно-философской интонации нисходящей уменьшенной септимы «отвечает» стонущая малая секунда. Контрастностью отличается и экспозиция. В основу возбужденно-смятенной главной партии положен первый элемент темы вступления. В процессе мелодического развития уменьшенная септима превращается то в большую септиму, то в большую сексту. «Взлеты» сменяются «падениями», многочисленные паузы создают впечатление возбужденной, прерывающейся речи. Взволнованность мелодии подчеркивается пульсирующим сопровождением. По форме главная партия представляет собой период из двух предложений, проникнутый единым движением к кульминационной точке, что роднит ее с прелюдиями Шопена. Главная партия отделена от ре-бемоль-мажорной побочной лишь краткой модулирующей связкой, что усиливает впечатление контрастности. Просветленная мечтательность побочной партии подчеркнута хоральной фактурой, символизирующей отрешенность от земных страстей. При втором проведении побочная партия по фактуре уподобляется ноктюрну. В обоих вариантах она воспринимается как образ мечты – прекрасной, но недостижимой. Завершает экспозицию исключительно энергичная, токкатная заключительная партия. Разработка невелика, но очень драматична. В низком регистре, прежде присущем вступлению, звучат элементы главной партии, им отвечают трансформированные интонации вступления. Кульминацией развития, в котором главная партия все более драматизируется, ее интонации сливаются воедино с элементами вступления. После такого интенсивного развития главной партии в разработке уже нет необходимости ее повторения в репризе, и она там не появляется: трагичность разработки уравновешивается проведением побочной партии в ми мажоре, и даже заключительная партия становится более устойчивой. Светлый образ разрушается в коде вторжением интонаций главной партии.
Вторая часть – скерцо – выглядит мрачной и тревожной. Восходящие секвенции основной темы охватывают широкий диапазон. Энергичность темы подчеркивается аккордовой фактурой. Некоторые особенности ритма роднят ее с заключительной партией первой части. Ре-бемоль-мажорное лирическое трио с его кантиленной мелодией возвращает к образам светлых мечтаний. Этот образ вновь возникнет на краткий миг после репризы, оттеняя трагичность следующей части.
Третья часть сонаты – траурный марш – приобрела наибольшую известность. Она является драматургическим «стрежнем» произведения. О значимости этой части свидетельствует то, что написана она была за два года до всех прочих. Суровая простота отличает и мелодию, и гармонию марша с его размеренно-обреченной ритмической поступью. Секундовые интонации подчеркивают настроение скорби. Трагической теме контрастируют фанфарные интонации, словно провозглашающие славу погибшим героям. Скорбь оттеняется светлым трио, напоминающем ноктюрн.
Похоронный марш в сонате можно сопоставить с циклом бетховенской Третьей симфонии, но если у Бетховена дальнейшее развитие приводило к оптимистическому финалу, то мрачная четвертая часть сонаты Шопена с ее гармонической неустойчивостью, триолями в октавном изложении лишь усиливает трагизм предыдущей части. Как метко заметил Антон Рубинштейн, это «веяние ветра над могилами».
Все права защищены. Копирование запрещено
Пока нет комментариев