Верный творческому кредо знакомить слушателей с новыми, малоизвестными или забытыми оперными произведениями московский Камерный музыкальный театр им. Б.А. Покровского и этот сезон завершает премьерой редкого опуса. «Турок в Италии» написан в 1814-м году юным 22-летним Россини ещё до триумфа его «Севильского цирюльника».

Сцена из спектакля. «Турок в Италии», Дж. Россини

Процитирую из буклета: «Опера создавалась в пандан к «Итальянке в Алжире» (написанной годом раньше), что проявилось уже во взаимно отражающихся названиях. Россини «словно перевернул сюжет “Итальянки в Алжире”, поместив турка в Италию, где произошли захватывающие абсурдные события», – пишет Герберт Вейнсток. Он же говорит о зеркальном отражении сюжетных переплетений двух опер. С другой стороны, «Турок в Италии» – это заочный россиниевский диалог с Моцартом, его операми «Свадьба Фигаро» (1786) и «Так поступают все женщины» (1790). По мнению маститого исследователя мировой оперы Михаила Мугинштейна, «Турок в Италии» – это «искрометная игра с дуновением комедии дель арте, где персонажи виртуозно манипулируют друг другом… Все переливается элегантными тонами, не лишенными сентиментальности и грусти. Это глубина, которую Россини “прикрыл розами” (Гейне) галантно-чувственного и фиоритурного пения».

Можно смело сказать, постановка «Турка в Италии» на отечественной сцене — диковинка. Хотя самая первая, в Санкт-Петербурге, датируется почтенным 1823-м годом.  Но лишь одно сетевое упоминание о современном воплощении «Турка» в России удалось найти. В 2006-м в КЗЧ прозвучали фрагменты оперы в концертном исполнении сборной командой солистов московских театров. Не густо! Так что в плане не банальности музыкального материала «Покровцы» вновь оказались вне конкуренции.

Незамысловатое либретто, корнями уходящее в классическую комедию дель арте, принадлежит одному из лучших итальянских либреттистов XIX века Феличе Романи.

Неаполитанский аристократ Дон Джеронио ревнует свою жену, красавицу Фиориллу, к заезжему знатному турку Селиму. В Селима влюблена Заида – его бывшая наложница, скрывающаяся в Италии под видом цыганки. Обе пары проходят через подозрения в измене и путаницу с карнавальными масками к примирению и счастливому финалу. Интригу усиливает молодой поклонник Фиориллы – поэт Дон Нарчизо. Но есть в этой истории и особый персонаж – драматург Проздочимо. Он, бедняга, мучается написанием новой пьесы, и то подсматривает за знакомыми и соседями повороты сюжета, то сам направляет их действия и поступки.

Этот Проздочимо просто подарок для актуализации местами и впрямь вампучного либретто. Писатель, драматург, он же сродни сценаристу! Так появляется концепция режиссёра Ольги Ивановой о золотом веке итальянского кино. Время от времени загорается сбоку: ИДЁТ СЪЁМКА. Постоянно расхаживает стройная деловитая Ассистентка, отбивающая «хлопушкой» новый дубль, и ездит на тележке или крадётся с громоздкой кинокамерой Оператор.  (Оба артиста без речей очень выразительны, жаль, их не указали в программке).

Сцена из спектакля. «Турок в Италии», Дж. Россини

Постоянный задник, резные мраморные пилястры колонн – дань монументальным фильмам Чинечитта. Сменяющиеся разностильные костюмы персонажей – словно эпизоды, альманах короткометражек, популярный жанр в 70-80 е годы.  Порой кажется нарочитым потряхивание нотными листами как недоученным сценарием. Да и не все кинопридумки равнозначно ложатся на музыку. Но в целом режиссура плюс сценография своей добротной предсказуемостью выполняет главную функцию: не мешает воспринимать музыку.

Оперы бельканто создавались прежде всего для Примадонны. Такова и Фиорилла в «Турке в Италии». Недаром в этой партии отметилась великая Мария Каллас в 1950-м в римском театре «Элизео» и нынешняя виртуозная дива Чечилия Бартоли в 2002-м в Цюрихе.

К счастью, Камерный театр на премьере 13 июня представил безупречную Фиориллу европейского уровня.  Сопрано Екатерина Ферзба обладает голосом гибким, тёплым и проникновенным. Точные колоратуры, отточенная фразировка, владение пиано – каждая ария героини радовала слух. Финальная, кантиленно-трагическая, особенно удалась певице. Внешне синьора Фиорилла  — миниатюрная молоденькая брюнетка, прелестная как весенний цветок (fiorillo – цветочек!), пластичная как змейка.

Похожий по типу, но совсем иной голос у соперницы – Заиды. Белокурая бестия, капризная кошечка у Татьяны Конинской получилась типичной субреткой, благодаря простоватому открытому тембру. Все технические моменты в не столь объёмной, но вокально выигрышной партии, тоже удались артистке. А как эффектно цыганка танцевала, развевая цветастую юбку!

Первый выход заглавного героя, Селима, впечатлил внешним попаданием в образ. Кирилл Филин – высоченный, стройный, элегантный, орлиным профилем и гордым взором схожий под гримом с падишахом Сулейманом из турецкого сериала «Великолепный век», буквально иллюстрировал реплику: «A! Che bel turco!». Но пение поначалу показалось не точным интонационно, а тембр несколько возрастным, с песочком. Однако в последующих сценах досадная « канифоль» исчезла, не слишком мощный, но мягкий замшевый бас обаял интеллигентной музыкальностью. Соперничество двух дам и ревность кавалеров по отношению к такому галантному Турку становились понятны.

Новый «Турок в Италии» у Покровцев

Селим (Турок) — Кирилл Филин, Джеронио — Роман Шевчук. «Турок в Италии», Дж. Россини.

Звучный качественный баритон плюс актёрская харизматичность отличали Алексея Прокопьева – Дона Джеронимо.

Трогательного «ботаника» сценариста Проздочимо – чудака в очках и вихрах вокруг лысины создал Роман Бобров.

Фигуристый и пригожий поклонник Фиориллы, дон Нарчизо, к сожалению, оказался слабым звеном в ансамбле. Тенор Александра Бородейко местами вызывал сомнение, что это академический вокалист, настолько плоским и зажатым слышался издаваемый им звук.

Второй тенор, Виталий Родин, Альбазар – здесь то ли режиссёр, то ли продюсер «фильма» в неизменном цветастом пиджаке,  в небольшом ариозо показался вполне благополучным.

Как всегда, впечатлил так называемый хор – ансамбль из солистов Камерного театра. Звучали слаженно, чисто, актёрствовали с удовольствием.

У Россини, как известно, драматургическое напряжение нарастает к финалу акта, всегда завершаясь tutti персонажей. Динамика постановки тоже шла на crescendo. Хуже всего прозвучала увертюра. Огорчила оркестровая сомнительность, «лохматость» струнных, киксы в развёрнутом соло валторны. Правда, на сцене в это время шёл активный «оживляж», сновали статисты и вся «киносъёмочная» группа.  Может быть, так было задумано специально, зная, что оркестр не в силах сыграть увертюру без помарок?  Но это не в упрёк дирижёру. Ансамбли с певцами и аккомпанемент Алексей Верещагин провёл достойно.  Слаженность и внутренний нерв спектакля нарастал, как crescendo, к финалу первого действия чуть ослабел после антракта, чтобы к развязке комедии снова достичь кульминации. Квинтет a capella в финале спели «зачётно»!

Удивило отсутствие фамилии коуча или педагога-консультанта по итальянскому языку в программке. И это было слышно, увы. Произношение у всех солистов жёсткое, russo vulgare. Помягче, за счёт расплывчатой дикции, лишь у Екатерины Ферзба.

Лаконичное декорационное оформление Виктора Герасименко дополнялось его же яркими оригинальными костюмами. Переодевания «киноартистов» то в блёклые кружева современников Россини (намёк на немые чёрно-белые фильмы), то в спортивное старомодное полосатое трико, то в красно-белые «морские» наряды итальянских щеголей середины прошлого века завершились феерически богатым карнавальным финалом. Багряная парча плащей, розовый шифон пышных платьев, традиционные маски с птичьими клювами и вычурные головные уборы преобразили персонажей. Находка – загоревшиеся сотнями светлячков лампочки под верхним слоем ткани у обеих героинь в кульминации маскарадной путаницы. Сказка и волшебство!

Умение двигаться и актёрское мастерство в Камерном театре – неизменное фирменное свойство всех певцов. На сей раз добавилась двойная условность, игра в кинозвёзд, распевающих нотный сценарий бельканто. Вкус и чувство меры не изменили режиссёру и команде солистов.

Благодаря инициатору постановки Г.Н. Рождественскому столичная афиша пополнилась ещё одним «упоительным Россини». Новый «Турок в Италии» у Покровцев – хороший пример приближения сюжета к слушателям без насилия над либретто, где эстетизм «картинки» гармонирует с прекрасной музыкой.

 

Фото с сайта Камерного музыкального театра им. Б.А. Покровского

 

Все права защищены. Копирование запрещено