С феерическим успехом прошёл концерт Александра и Юрия Компанейцев и их коллег в Московском международном Доме музыки.
Воображение! Вот корень всех бед.
Мигель де Сервантес, «Дон Кихот»
От звенящей тишины до грома небесного
Ударные инструменты – громкие и шумные. Но так думают лишь те, кто мало с ними знаком. Разновидностей ударных – великое множество. Они способны отразить всю звуковую палитру мира от звенящей тишины до грома небесного. Им подвластны не только шекспировские «шум и ярость», но и мелодичная, пронзительная лирика. Правда, в нашей стране ударные инструменты – ритм, пульс и, как их ещё называют, «сердце оркестра» – солируют редко. А вот в Новом Свете (Северной и Южной Америке), странах Западной Европы и Азии ударные солируют давно и успешно, там это стало сложившейся традицией. Слава богу, дошла эта традиция и до России. За неделю до концерта, в котором два часа солировали академические ударные инструменты, билетов уже не было. И это один из признаков успеха!
Кто станет непревзойдённым?
Проект братьев Компанейцев под названием «Воспоминания ветра» гармонично объединил живопись, литературные тексты и музыку. Перед началом концерта у меня возник только один вопрос: почему программа называется «Воспоминания ветра»? Ведь ветер почти беззвучен – как воздух. Как полёт бабочки. Не ассоциируется у меня летящий ветер с ударными инструментами! Хотя о гигантском диапазоне их возможностей знаю не понаслышке.
Александр и Юрий Компанейцы открыли концерт композицией «Джеронимо», которую сочинил израильский барабанщик Томер Ярив. Кстати, все прозвучавшие в этот вечер произведения созданы нашими современниками, живущими по всему миру.
Композицию Томера Ярива «Джеронимо» исполняют Александр и Юрий Компанейцы (мультиперкуссия). Фото Мария Корабельникова
Здесь барабанщики продемонстрировали идеальную синхронность. В каждом ансамбле свои сложности: иногда исполнителям надо плести тончайшие ритмические кружева – одному восьмыми нотами, другому – шестнадцатыми, и порой ни один интервал или аккорд не совпадают по вертикали! Здесь же, напротив, была абсолютная синхронность, а достичь её непросто за счёт большой амплитуды движений. Эффектная и мощная увертюра на двух ударных установках своей энергетикой и азартом напомнила мне знаменитое drum battle show, где играли легендарные Джин Крупа и Бадди Рич:
До некоторых пор, слушая этих выдающихся барабанщиков всех времён, я говорила: «Равных им нет. Видимо, пока не родились. Хотя Бадди Рич ушёл из жизни тридцать лет назад, в апреле 1987 года». Теперь, после концерта 18 мая 2017 года в ММДМ, я думаю иначе: прекрасные ударники не только родились, они уже концертируют и обучают других, совсем юных. Александр Компанеец – преподаватель по классу ударных инструментов в Государственном музыкально-педагогическом институте им. М. М. Ипполитова-Иванова и ДМШ им. М. И. Табакова, другой участник концерта – Ростислав Шараевский – преподаёт в средней специальной музыкальной школе им. Гнесиных. Вот у кого надо учиться: у педагогов, которые сами могут продемонстрировать высокий класс исполнительского мастерства. А учеников у них – море. Может, среди молодых преподавателей и их воспитанников уже подрастает и набирается опыта новый Бадди Рич, которого по сей день считают непревзойдённым?..
Лучшая музыка – это тишина
Настроение звучавшей в концерте музыки менялось мгновенно, как краски предзакатного неба, как кучевые облака на картинах художника Владимира Куща: видеопроекции его работ сопровождали концертную программу. Неожиданные смены ритмов и появление новых картин на экране не позволяли зрителям не то что заскучать – даже на миг отвлечься от сцены! Два часа волшебных мелодий и замысловатых ритмических рисунков по красоте и сложности сравнимых разве что с орнаментом национальных костюмов.
Композицию «Сто два дня» исполняют автор Евгений Лебедев (фортепиано), Ростислав Шараевский (джембе), Александр Компанеец (марибма) и Юрий Компанеец (вибрафон).Фото Мария Корабельникова
Свою лирическую композицию «Сто два дня» джазовый пианист Евгений Лебедев исполнил вместе с Александром Компанейцем (маримба) и Юрием Компанейцем (вибрафон). Струны рояля, дерево маримбы и металл вибрафона… Каким органичным оказалось их созвучие! Музыканты передали всё богатство оттенков родных, по сути, клавишно-ударных инструментов (как известно, клавиатура маримбы и вибрафона похожа на фортепианную), а акценты добавил Ростислав Шараевский на африканском барабане джембе.
Художник Владимир Кущ. «За деревьями»
Новозеландский композитор греческого происхождения Джон Псатас сочинил композицию «Одно исследование», а исполнил её Ростислав Шараевский, которого я вот уже несколько лет знаю как виртуоза игры на маримбе. Слегка приглушённый звук этого инструмента завораживает, окутывает, как предрассветный туман: маримбу хочется слушать бесконечно. Спроецированная на экран картина Владимира Куща по своему изяществу и изысканности была адекватна исполнительскому мастерству Ростислава Шараевского, который, кстати, прекрасно играет не только на маримбе. Два года назад на концерте в ММДМ он один (!) в течение часа приковывал к себе внимание тысячи зрителей, исполняя музыку на самых разных ударных инструментах.
Изящным номером в программе «Воспоминания ветра» стала композиция «Кристальная тишина», которую сочинил испанский пианист-виртуоз Чик Кориа, чьи джазовые стандарты стали классикой, а аранжировку сделал американец Гэри Бёртон – мега-звезда среди вибрафонистов мира. Исполнение Юрия Компанейца идеально отобразило название пьесы: вибрафон звучал то робко, как хрупкий лед под ногами, то звонко, как фамильный хрусталь, а порой – как… звенящая тишина. И хотя высказывание «Лучшая музыка – это тишина» давно превратилось в клише, здесь действительно из пауз, из тишины рождалось фантастическое богатство нюансировки, а музыка была прекрасной, как кристаллы, состоящие из атомов – шестнадцатых и тридцать вторых нот, требующих от музыканта виртуозной мелкой техники.
Композицию Небойши Живковича «Трое для одного» исполняют Александр Компанеец, Арсений Гурьянов и Ростислав Шараевский (слева направо на фото). Фото Анна Штолленверк
Пьеса «Трое для одного» сербского перкуссиониста Небойши Живковича вызвала восторг публики. Когда к музыке добавился ещё и свет, подобный ярким вспышкам молний, я подумала: «Сбылось пророчество Скрябина! Вот о какой гармонии звука, ритма, цвета и света мечтал великий русский композитор». Браво исполнителям и художнику по свету Дмитрию Фролову! Бонги, звон тарелок и литавры, чей глубокий насыщенный звук неизменно вызывает у меня ассоциации с языческими обрядами древних славян. Стравинский утверждал, что «Весна священная» – это танцы древних славян, а позже возникла версия о том, что музыка этого балета – о зарождении Вселенной. Интересно, здесь Небойша Живкович подразумевает языческие обряды? Или литавровый гром символизирует Большой взрыв, в результате которого возникла Земля?..
Пожалуй, только в Балканских странах – самые замысловатые и сложные для нашего восприятия ритмы народных мелодий. Для нас, привыкших к русской национальной музыке, чаще всего исполняемой в размере 2/4, естественный для сербов и болгар размер 5/8 или 9/8 почти непостижим! А ведь сочинения Живковича, как и другого известного всем барабанщикам мира болгарина Добри Палиева, глубоко уходят корнями в национальную балканскую музыку. Но уж если в неё погружаешься – удовольствие гарантировано.
Композицию Алисии Гомес «Танец дождя» исполняет Александр Компанеец (маримба). Фото Мария Корабельникова
«Танец дождя» – изумительной красоты произведение латинского композитора Алисии Гомес исполнили Александр Компанеец на маримбе и Ростислав Шараевский на ударной установке. Картины природы – от шелеста листвы, по которой pianissimo, едва слышно стучат дождевые капли, до порывов ветра и громовых раскатов – музыканты нарисовали звуками. Из деревянных брусков маримбы сложно извлечь громкий звук. Однако когда видишь, сколько физических усилий вкладывает Александр Компанеец, чтобы выжать forte из инструмента, это воспринимается… нормально. Для нас естественно, что мужчина – сильный. Но когда тот же исполнитель извлекает из маримбы тончайшие, едва уловимые и нежнейшие звуки – это, знаете ли, поражает до глубины души. Ростислав Шараевский тоже творил чудеса: обычно в классической ударной установке две тарелки – шестнадцать и двадцать дюймов, а в установке Ростислава было семь (!) тарелок разных диаметров. Как сориентироваться в разных плоскостях барабанов, тарелок, хай-хэта? Какую молниеносную координацию движений надо иметь?!
Все композиции на маримбе и вибрафоне исполнялись четырьмя палками – это очень сложная техника исполнения, требующая высокого мастерства. Попытавшись однажды сыграть на ксилофоне всего лишь двумя палками, я подумала: нет, уж лучше десятью пальцами на пианино. А исполнение четырьмя палками на разновысотных ударных инструментах – ксилофоне, маримбе, вибрафоне – это архисложно и подвластно лишь профессионалам экстра-класса.
Концерт для маримбы и вибрафона Эммануэля Сежурне. Фото Анна Штолленверк
В завершение программы – а чем ближе к финалу, тем больше музыкантов появлялось на сцене – впервые в России прозвучал концерт для маримбы и вибрафона французского композитора Эммануэля Сежурне в сопровождении фортепиано, контрабаса и целого оркестра ударных инструментов: от шейкера, треугольника, бубна, барчаймсов до литавр и ударных установок двух разновидностей – мультиперкуссионной и классической. Пространство сцены заполнили почти все ударные инструменты, которые только есть на белом свете! Исполнили концерт Сежурне не только опытные Александр Компанеец (маримба), Юрий Компанеец (вибрафон), Евгений Лебедев (фортепиано), Артур Панагов (контрабас), Илья Бородин (перкуссия) и Арсений Гурьянов (ударные), но и совсем юные Ильяс Невретдинов (труба) и Андрей Рязанцев (кларнет), уже ставшие лауреатами престижных музыкальных конкурсов.
Слушай песню ветра
В финале концерта, увидев на экране картину Владимира Куща с ветряными мельницами и их лопастями в виде крыльев бабочек – метафорическую, романтичную и монохромную, как прозвучавшая в концерте музыка – почти вся на полутонах и утончённых динамических нюансах, прослушав цитаты от Сервантеса до Борхеса и пожелав вновь перечитать «Дон-Кихота», я внезапно поняла, почему программа называется «Воспоминания ветра»!
Ветер, казалось бы, такой игривый и невидимый, наполняет паруса и ведёт через океаны гигантские каравеллы, бригантины и фрегаты, которые устремляются к далёким и неизведанным берегам. Путешествия – это новые впечатления, новые встречи и… мечты – только они и двигают нас вперёд. Потом даже самые бурные события жизни уходят в прошлое, превращаясь в воспоминания. Ветер лёгкий – и сильный. Вот какой парадокс явила нам музыка программы «Воспоминания ветра».
Литературные тексты, соединявшие музыкальные номера, мастерски преподносил публике заслуженный артист России Владимир Ерёмин, чьё чтецкое искусство ныне мало кому подвластно, а жанр «художественное слово» и вовсе можно отнести к реликвиям.
После концерта мне сорвало крышу и унесло майским ветром под облака – как на картине Владимира Куща, размещённой на афише в хорошем смысле развлекательного и незабываемого шоу, режиссёрами которого стали братья Максим, Александр и Юрий Компанейцы с их безудержным воображением. Теперь эта афиша висит над моим цифровым пианино Yamaha – кстати, именно эта компания, чье десятилетие в России мы отмечаем сегодня, поддержала проект музыкантов. О концерте остались воспоминания. Воспоминания ветра…
Все права защищены. Копирование запрещено
Пока нет комментариев