Наряду с полонезами, мазурки в творчестве Фредерика Шопена являют собою ярчайшее выражение национальной природы его музыки. Хотя большая часть мазурок написана в то время, когда композитор жил вдали от родной страны, образ Польши – ее быта и нравов, выражение любви композитора к родине, тоска по ней – явственно проявляется в каждой миниатюре. Мазурки Шопена основываются на детских и юношеских впечатлениях, не потерявших со временем ни яркости, ни прелести: «Кажется, что автор только что побывал где-нибудь в окрестностях Полоцка на деревенской свадьбе», – замечает музыковед Вячеслав Пасхалов.
При всей глубочайшей «народности» шопеновских мазурок, композитор ни в одной из них не процитировал какой-либо польской народной мелодии. Более того – мазурки Шопена не являются прямым и точным воплощением в академической музыке какого-либо конкретного польского танца, они представляют собой синтез нескольких танцевальных жанров, возникших и бытовавших в различных районах Польши. Основу этого синтеза составляет мазур (мазурек) – танец, возникший в Мазовии. Для этого задорного танца характерен пунктирный ритм на первой доле, а также разнообразие акцентов. Большей плавностью отличается куявяк – танец Куявии. Его ритмика несколько напоминает вальс, но акценты более разнообразны и изменчивы. Составная часть куявяка – оберек, отличающийся более оживленным движением. Акцент в нем приходится на третью долю. Все эти танцы зародились и существовали вдали от аристократической среды и потому не испытали иностранных влияний, полностью сохранив национальную польскую природу. Возможно, по этой причине из всех произведений Шопена мазуркам труднее всего было найти путь к сердцу современников, воспитанных на западноевропейских музыкальных традициях.
Природа танца всегда сосредоточена в ритме, и мазурки Шопена «унаследовали» характерные ритмические особенности польских танцев – пунктирный ритм мазура, характерные акценты оберека на третьей доле, синкопы, отклонение от ритмической периодичности. Остинатность танцевальных ритмических фигур всегда сохраняется в мазурках Шопена, нередко они строятся на секвенционном развитии двутактового построения. Однако связь с национальным музыкальным фольклором проявляется не только в ритме, но и в ладотональной организации: плагальность, аккорды с большой септимой, ладовая переменность, использование старинных ладов – в частности, фригийского и лидийского. Черты народного музицирования проявляются в фортепианной фактуре, воспроизводящей характерные черты звучания деревенского оркестра: тонические и доминантовые органные пункты напоминают звук контрабаса и волынки, триольные обороты и мелизмы ассоциируются с фуяркой – польским духовым инструментом, а также с народной манерой игры на скрипке.
Мазурки Шопена можно подразделить на две категории. Одни пьесы представляют собою яркие жанровые зарисовки, которые сам композитор именовал «картинками», другие же можно определить как «пьесы настроения». Примером первой разновидности является фа-мажорная мазурка op. 68 № 3. Это картина беззаботного веселья, крестьянского праздника. Фактура мазурки весьма скромна, но насыщена очень колоритными моментами. В крайних разделах ярко выражены черты мазура: периодичность структуры, «притопывающий» ритм, относительно «тяжеловесная» фактура аккордов. В первых двух тактах проявляются черты лидийского лада (повышенная четвертая ступень), в дальнейшем – натуральный минор. Средний раздел – это оберек, в котором лидийский лад выражен еще ярче. Очень колоритно воспроизводится звучание деревенского ансамбля: «скрипичный» наигрыш в высоком регистре звучит на фоне остинатных «волыночных» квинт.
До-мажорная мазурка op. 24 № 2 тоже принадлежит к числу «картинок». Ритмические детали – ускорения и замедления движения, неожиданные акценты – словно воспроизводят танцевальные движения. На связь с фольклорными истоками указывают диатоничность и ладовая переменность. В коде мелодические фразы постепенно распадаются, и затухают – словно пары расходятся после завершения танца.
Пример «мазурки настроения» – ля-минорная мазурка op. 68 № 2. Образный строй подобных ей пьес композитор определял польским словом żal, которое трудно перевести однозначно: это и жалость, и печаль, и нежность. Лирическая природа этой мазурки выражается в минорном ладу, в медленном темпе, в хроматических интонациях, подчеркиваемых акцентами. Отклонения в параллельный мажор воспринимаются как игра света и тени, не оказывающая особого влияния на минорный колорит. Более оживленным выглядит средний – ля-мажорный – раздел, но если в мазурках-«картинках» сопоставление контрастных разделов вызывает представление о чередовании танцев, то здесь можно говорить об эмоциональном контрасте.
Жанр мазурки играл заметную роль в творчестве Шопена – его черты появляются не только в миниатюрах, носящих такое название, но и в других произведениях. Шопен не просто привел польский народный танец в академическую музыку – он превратил мазурку в своеобразную и узнаваемую «музыкальную эмблему» Польши.
Все права защищены. Копирование запрещено
Пока нет комментариев