«Музыкальные сезоны» встретились с необычайно талантливой и, несмотря на юный возраст, уже знаменитой пианисткой Евой Геворгян. Удача (разумеется, в сочетании с творческим даром и необходимым трудом) неизменно сопутствует Еве на самых престижных фортепианных конкурсах, открывая дорогу к известности и к возможности выступать на самых лучших концертных площадках мира. В настоящий момент Ева Геворгян учится в ЦМШ в классе Натальи Владимировны Трулль.
С.Е. Во многих интервью звучит вопрос: «как так случилось, что вы начали заниматься игрой на фортепиано?» Ответом служит история о купленной родителями скрипке и о том, как вы разобрали её на части. С фортепиано не возникало подобного желания?
Е.Г. Нет. Фортепиано совершенно другого типа инструмент: он, как известно, не звучит фальшиво, в отличие от скрипки. Понятно, что маленький ребёнок не может сразу начать играть с верной интонацией, а я была нетерпеливая, крутила колки и струны порвались. Фортепиано звучало чисто, поэтому мне не хотелось его «сломать», я просто сидела и училась.
С.Е. Балет был ещё одной альтернативой для выбора пути. Сейчас какие-то отношения с этим видом искусства сохранились?
Е.Г. Я им интересуюсь, на балеты обожаю ходить, но сама, конечно, уже не занимаюсь. Балет остался в далёких воспоминаниях детства.
С.Е. Есть какие-то особенно любимые имена?
Е.Г. Майя Плисецкая, конечно же. Из нынешних люблю Екатерину Шипулину.
С.Е. У вас есть увлечение композицией, но вы когда-то говорили, что ещё не готовы представить свои сочинения публике. Изменилось что-нибудь с тех пор?
Е.Г. Я не то чтобы не готова, я пока немного сочинила для фортепиано: больше пишу для ансамбля и недавно начала сочинять оркестровые произведения. И да, я считаю, что на серьёзных конкурсах будет много критики, если человек выйдет играть своё произведение.
С.Е. А если не на конкурсах, а на концертах?
Е.Г. На концертах — да. Многие организаторы просят сыграть моё собственное произведение, и я скоро начну это делать.
С.Е. Будем ждать. Что вы думаете о фортепианной музыке разных эпох и как вы её воспринимаете?
Е.Г. Я думаю, что все композиторы этих разных эпох — прежде всего люди. В какое бы время мы ни жили, устроены все одинаково. Многие говорят, что Бах писал в очень строгих правилах и в его время нельзя было, как у романтиков, сильно «высказываться», что композиторы были замкнуты в своём мире. Я считаю, что все они — обычные, нормальные люди… Я ощущаю, конечно, разницу в восприятии композиторов барокко, классицизма и романтизма, их различное отношение к жизни, к музыке, но всё-таки я не сильно об этом стараюсь думать.
С.Е. Где вы чувствуете себя наиболее комфортно?
Е.Г. Как бы это банально ни звучало, в романтической музыке. Вообще, во всех жанрах, если найдёшь близкое себе произведение, во время сочинения которого композитор, возможно, думал о том же, о чём и ты сейчас, и если ты поймешь это на каком-то подсознательном уровне, то любая музыка понравится, неважно из какой эпохи. У меня есть любимые произведения Баха, романтиков, но сказать определенно, что вот именно эта эпоха мне нравится, не могу. Меня всё может затронуть.
С.Е. В одном из интервью вас спросили об интерпретации музыкальных произведений. Можете рассказать подробнее? Как «принято» играть какие-то произведения и как их исполняете вы?
Е.Г. Я думаю, тут нет такого понятия: «принято играть». Мне хочется всегда что-то сыграть по-другому, я упрямлюсь иногда, но стараюсь ориентироваться на то, что передал композитор в нотах, в тексте. Но иногда он может не писать две страницы вообще никаких оттенков, тогда, конечно, включается воображение и по-разному можно интерпретировать это место. И также это связано с тем, как давно я играю то или иное произведение. Сейчас вот исполняла почти в первый раз в таком большом зале Этюд Листа (на концерте учащихся ЦМШ в Большом зале Московской консерватории — С.Е.), но уверена, что через некоторое время он у меня совершенно по-другому будет звучать, потому что я открою в нём для себя другие вещи. Поэтому интерпретация всегда меняется.
С.Е. Домашние животные есть?
Е.Г. Есть, собачка-йорк, её зовут Малинка. Она очень смешная, всегда спит под фортепиано. Вдохновляет меня немного.
С.Е. Подпевает?
Е.Г. Нет, не умеет даже гавкать. Она очень маленькая — два килограмма всего — и всех очень любит. То, что она может — только жалобно скулить. Малинка очень радостная, всех ждёт постоянно. Я когда прихожу со школы, она выбегает, веселится, прыгает.
С.Е. Какие хобби у вас есть? Делать уроки — это хобби?
Е.Г. (с иронией) Когда ОГЭ в следующем году — это большое хобби.
На самом деле да. Я очень углублённо учу английский, выращиваю кактусы дома. Пока что их всего лишь три, но я горжусь тем, что они у меня цветут. Было больше, но некоторые завяли, потому что совсем уже старые были. Последний кактус я, как и обещала, назвала в честь Дениса Леонидовича Мацуева, два других — Гоша и Даня. Все имена — в честь моих друзей. Обычно кактусы в таком климате не могут расцвести. Особых тайн, как их выращивать, не знаю, просто я считаю, что самый главный секрет моих кактусов — то, что я их поставила рядом с фортепиано и играю для них: как бы я их ни поливала, удобряла, они растут и цветут благодаря музыке, и мне это нравится.
Все права защищены. Копирование запрещено.
Пока нет комментариев