фото ENNEVI
Нынешний фестиваль в Арена ди Верона, 94-ый по счету, подходит к концу. Трудно назвать то, что происходит в Вероне в последние годы, фестивалем. Скорее, это летний оперный сезон, потому что на афише нет НИ ОДНОЙ НОВОЙ ПОСТАНОВКИ, а прокатываются бессчетное количество раз виденные спектакли. Оно и понятно: дела в Арене с экономической точки зрения идут очень плохо, назначен комиссар, от которого все с замиранием сердца ждут санации.
Среди названий на афише «Турандот», лебединая песня Джакомо Пуччини. Спектакль Франко Дзеффирелли появился на подмостках Арены шесть лет назад, когда в Вероне воздали престарелому мэтру особую честь: все оперы шли в его постановках. Тогда на афише значилось пять названий и из них только «Турандот» могла c некоторой натяжкой считаться премьерой. Почему с натяжкой? Потому что это творение в любимом стиле Дзеффирелли, kolossal, являлось перепевом двух постановок оперы Пуччини, осуществленных в 80-е годы минувшего века в миланском театре Ла Скала (1983) и нью-йоркском театре Метрополитен (1985). Дзеффирелли сам заявил об этом. Несомненно, с тех пор утекло немало воды и сценические технологии эволюционировали. Так что «Турандот» в Арена ди Верона одновременно старая и новая, традиционная и супер-технологичная.
фото ENNEVI
«Картинка», созданная Дзеффирелли, вызывает искреннее восхищение публики: императорский дворец абсолютно сказочной красоты, испускающий золотое сияние. В первом действии его присутствие только угадывается: огромная сценическая площадка сведена к длинной и узкой «полосе», на ней живет, страдает, мечется жалкое нищее большинство, одетое в нечто серо-сиреневое; не живет, а ползает, не в силах поднять голову. Зато три министра бросаются в глаза, прихотливо разодетые в цвета семафора: красный, желтый, зеленый. Сценография Дзеффирелли представляет полный набор элементов китайского кича: ширмы с драконами, пагоды, лесенки, мостики, террасы и т.д. и т.п. Боязнь пустоты упорно преследует престарелого мастера: глаз не успевает следить за шествиями с фонариками, движениями бутафорских драконов, упражнениями палачей, коротким появлением Турандот со служанками на террасе пагоды справа. Ухо не успевает следовать за музыкой.
Второй акт, наконец-то, дает публике возможность ахнуть, когда императорский дворец предстает во всем своем невероятном, ослепительном великолепии: золото, золото и еще раз золото! Дворец еще более перенаселен, чем дрожащий от страха Пекин: его заполняют танцовщицы в розовом с зонтиками, наложницы, играющие с кусками сверкающей ткани, придворные с веерами. Пространство заполнено, артисты миманса и танцовщицы грациозно двигаются, создавая подобие калейдоскопа, цветовые комбинации поистине бесчисленны и впечатляющи. Ухо не успевает следовать за музыкой. Большой вклад в это визуальное великолепие вносит художница по костюмам Эми Вада, которая получила «Оскара» за работу над фильмом Акиры Куросавы «Ran» и сотрудничала с Дзеффирелли в «Мадам Баттерфляй».
фото ENNEVI
Третье действие вновь погружает зрителя в униженное существование одетого в серо-сиреневое народа на улицах Пекина, а в финале торжествует золото, золото и золото.
В свое время Дзеффирелли потребовал от начальства Арены исключить музыку, написанную Альфано с целью подчеркнуть величие жертвы, принесенной маленькой рабыней во имя любви. Так что после сцены смерти Лиу в веронской постановке сразу переходили к финальному гимну (к которому Альфано все же приложил руку, использовав тему Пуччини). На то, чтобы унести тело бедной рабыни со сцены, просто не было времени. Смех, да и только! Решительно выбросив из оперы заключительный дуэт, Дзеффирелли не озаботился проблемами драматургии. Спустя несколько лет здравый смысл восторжествовал, и дуэт Турандот и Калафа вернулся на подмостки Арены.
Молодой дирижер Андреа Баттистони, которого в Вероне обожают, ? еще бы, земляк! ? делает из «Турандот» праздник музыки. В его дирижировании нет ничего от корректного и сухого тактирования, которое, к сожалению, часто является фирменным стилем Арена ди Верона. Баттистони целиком погружен в музыку, ведет за собой оркестр с горячностью и энтузиазмом, предельно внимателен к агогике и добивается яркого звучания всех оркестровых групп. Великолепен хор Арена ди Верона, потрясающий коллектив, всегда выступающий на самом высоком уровне, независимо от того, кто руководит им в настоящий момент (сегодня это Вито Ломбардо).
В опере Пуччини всего три главных персонажа, наделенных впечатляющими вокальными соло. Называется она «Турандот», но самые прекрасные страницы отданы принцу Калафу и маленькой рабыне Лиу. Так что часто случается, что на афише стоит «Турандот», а на деле оперу надо именовать «Калаф» или «Лиу». Абсолютной победительницей из актерского и вокального соревнования троих выходит восхитительная певица Элена Росси ? Лиу. В хоре на смерть маленькой рабыни поется «Li?, bont?! Li?, dolcezza!» («Лиу, доброта! Лиу, нежность!»), и Элена Росси ? воплощение доброты и нежности. Ее сказочно красивый, светлый, сияющий голос парит в вечернем воздухе и, казалось, добирается до самых звезд. Звучание этого голоса утешительно. Певица завораживает естественностью манеры, мягкостью звукоизвлечения, умением петь на легато, тончайшим филированием звука и ювелирной отделкой фразы. На левой трибуне близко к сцене в Арене с незапамятных времен сидит некто, задачей которого являются возгласы «Brаvо, Маestrо!», «Viva Puccini!» , «Bravo..» (поставьте имя любого солиста). На этот раз голос крикнул только «Brаvа, Elеnа!». Истина восторжествовала.
фото ENNEVI
В неблагодарной и порой попросту убийственной партии Турандот предстает Тициана Карузо. Ее статная фигура, царственная жестикуляция и большой голос со стальным, чуть режущим ухо оттенком как нельзя лучше подходят образу «ледяной принцессы».
Странным образом «спасается» уругвайский тенор итальянского происхождения Карло Вентре, часто появляющийся в городе Ромео и Джульетты. Подобно многим коллегам, Вентре обладает недурным голосом, но не может похвастаться яркой художественной индивидуальностью, подобно многим коллегам, может петь пристойно, а порой из рук вон плохо. В веронской «Турандот» тенор достойно поет две трудные арии, «Non piangere Li?» в первом действии и «Nessun dorma» в последнем, за этот абсолютный хит и за верхнее недурное «си» ему много хлопают и голосуют ногами, требуя бис, от которого Вентре благоразумно отказывается. Ему хватает сил и мастерства и на заключительный дуэт с Турандот.
Очень хорош терцет трех министров: Федерико Лонги (Пинг), Франческо Питтари (Панг) и Джорджо Трукко (Понг). Хороши все, а баритон Федерико Лонги лучше всех: великолепный артист, настоящий Протей, которому подвластно все, от трагического до комического.
Сomprimari исполняют свои партии наилучшим образом: Карло Чиньи – Тимур, Кристиано Ольвьери – Альтоум, Паоло Батталья ? Мандарин.
Громоздкие и перенаселенные спектакли Франко Дзеффирелли могут нравиться или не нравиться. Старая новая «Турандот» хорошо прижилась на подмостках самого знаменитого театра под открытым небом. Оркестр, хор, миманс работают слаженно. Среди певцов сияет «звездочка» Элена Росси. Удовольствие от спектакля несомненное и горячие аплодисменты публики полностью заслуженные.
фото ENNEVI
Верона
специально для «Музыкальных сезонов»
Пока нет комментариев