На одном из концертов «Московского форума» состоялось первое в России исполнение произведения Фараджа Караева «Проповедь, мугам и молитва». Одна из центральных тем фестиваля — взаимодействие восточной и западной культур и проявление национального в новой музыке. На вечере под названием «Локальное — Глобальное» прозвучали сочинения композиторов Запада и Востока: Генри Коуэлла и Клауса Ланга, Армина Гущяна и Мехди Хоссейни.
Сочинение «Проповедь, мугам и молитва» композитор написал ещё в 1997-м по заказу Nieuw Ensemble. А мировая премьера состоялась в следующем году на голландском Tokkelfestival, основанном художественным руководителем камерного ансамбля Джоэлем Бонсом. Специально для фестиваля композиторы из разных стран создали произведения, в которых использовались традиционные этнические инструменты. У Караева эту роль выполняет тар. Композитор посвятил триптих его первым исполнителям: азербайджанскому музыканту Мохлету Муслимову и нидерландскому дирижёру и пианисту Эду Спаньярду.
В течение следующих двадцати лет «Проповедь…» звучала в Азербайджане, Франции и Голландии. Несмотря на известность автора на постсоветском пространстве, его активную преподавательскую деятельность в консерваториях Баку, Москвы и Казани, сочинение Караева в России услышали лишь недавно. В Рахманиновском зале опус исполнили тарист Сахиб Паша-Заде и ансамбль «Студия новой музыки» под управлением Сергея Акимова.
По словам Караева, предложение написать произведение, в котором бы сочетались академическая и национальная традиции, стало для него вызовом. Здесь композитор не жонглирует приемами и интонациями родного фольклора, а создаёт нечто глубокое, самобытное и философское. Именно поэтому в качестве основы взяты три столпа азербайджанской культуры: Коран, традиционный жанр мугам и щипковый инструмент тар. Главная же идея «Проповеди…», вложенная автором, — противостояние и последующее единение Востока и Запада. Интересно, что, наряду с модальностью, Караев использует и сериальную технику.
Сочинение состоит из трёх частей, различных по смыслу, но объединённых общей драматургией. В первой части чередуются ансамблевые и сольные эпизоды: резкое, громкое звучание классических инструментов сменяется тихими, но экспрессивными репликами тара. В «Проповеди» действительно чувствуется назидательный настрой каждой из сторон, их стремление «поучать» друг друга и слушателя. Казалось, будто музыканты устроили на сцене битву на смерть, и от этого противоборства становилось жутко и страшно. Вторая часть, «Мугам», является длительной импровизацией тара в одном из основных азербайджанских ладов. Шюштер, которому в древности приписывали символику глубокой печали, составляет яркий контраст бурной «Проповеди». В виртуозном и проникновенном исполнении Сахиба Паша-Заде проявились разные грани этой музыки: орнаментальное развертывание мелодии сменялось напряженными кульминациями; а эпическая созерцательность — лирической экспрессией. В третьей части, «Молитве», чередуются чтение 75-ой суры Корана и инструментальные проигрыши. Глава «Воскресение» была выбрана Караевым неслучайно: идея равенства людей перед Богом в итоге примиряет музыкантов, показывая бессмысленность борьбы западной и восточной культур перед вечностью. В традиционных паузах между строками Корана композитор вставляет музыкальные мотивы, основанные на интонациях только что пропетого аята. Сначала инструменты сливаются, а затем их звучание практически сходит на нет, создавая атмосферу сокровенности и таинственности. Заканчивается же триптих грозным и устрашающим соло рояля, последние звуки которого словно растворяются в воздухе.
«Проповедь, мугам и молитва» Караева оставляет впечатление продуманного, отточенного во всех деталях сочинения. После первого прослушивания оно может показаться затянутым и слишком сложным. Здесь нет ни поверхностной игры с народными и религиозными мотивами, ни пафоса, ни авторской иронии. Зато есть страстность, искренность, отточенность формы и ощущение того, что композитору очень важно сохранить и возродить подлинную национальную традицию.
Пока нет комментариев