В «Зарядье» вновь Томас Хэмпсон: знаменитый американський баритон представил новую программу с камерным оркестром «Амстердам Симфониетта».

 

В рамках третьего совместного тура с нидерландским ансамблем «Амстердам Симфониетта» Томас Хэмпсон дал концерт в Москве; в программе – то, за что наиболее ценят Хэмпсона и то, что больше всего любит сам певец: немецкая Lied. Для каждого из подобных проектов специально создаются новые аранжировки – так, к самому первому туру были сделаны переложения для голоса и ансамбля музыки Шуберта, Брамса и Барбера, а в нынешнем концерте в числе прочего прозвучали обработки песен Штрауса и Вольфа.

О работе с Симфониеттой Хэмпсон говорит в своем интервью перед концертом так: «Мне нравятся туры с камерным оркестром – дирижера нет, так что я сам работаю с ними надо всеми нюансами, агогикой, фразировкой, смыслом всего, что мы делаем. Амстердамская Симфониетта состоит из людей, которые всегда открыты для обсуждения». Действительно, оркестр без дирижера (которого отчасти заменяет художественный руководитель и первая скрипка Кандида Томпсон) в гораздо большей степени открыт к различным экспериментам и в целом к диалогу – что особенно ценит Хэмпсон. Певец подчеркивает, что в таких проектах он «что-то вроде концертмейстера» – и чувствуется, что для него такое «частичное» руководство оркестром в концерте не менее значительно, чем собственно вокальная составляющая.

Дебютировав пару лет назад в качестве дирижера на московском фестивале «Opera Apriori», Хэмпсон теперь все больше устремляется в сторону дирижирования: мечтает о симфониях Малера и Дворжака, а пока что успешно сочетает одновременное пение и дирижирование – например, как раз в проектах с Симфониеттой. В таких концертах Хэмпсону удается совершенно по-новому преподнести излюбленный им материал немецкой романтической песни – в оркестровом, но при этом очень камерном и личном прочтении. Он считает, что «песня, особенно у академических композиторов – это личный дневник композитора и дневник всех его современников сразу, целой эпохи».

Поэтому и в программе концерта звучали только самые тонкие, личные, изящные песни – ничего излишне громкого, кульминационного, масштабного. Вначале – три разнохарактерные песни Шуберта и «Auf einer Wanderung» Вольфа из цикла на стихотворения Эдуарда Мерике: лирика как она есть. Затем – шесть песен Штрауса, «постлюдийных» по духу и с блестящей театральностью отыгранных Хэмпсоном: в них певец успевал и немного дирижировать, и петь будто сразу за нескольких персонажей. А еще сложный по музыкальному языку, но ставший центром концерта цикл «Ernste Gesänge» Ханса Эйслера, почти неизвестного в России композитора, и две песни Стивена Фостера, в одной из которых оркестр опустил смычки и запел вместе с солистом.

Немецкий язык смешан с английским, романтизм – с ХХ веком, отстраненные монологи – с характерными сценическими зарисовками; но вместе получилось не эклектичное нечто, а цельное и ясное высказывание музыкантов о себе и окружающем мире. По сути, исполнение Хэмпсона уже совсем «не про вокал» – певцу 64 года, и плавный уход от пения к дирижированию говорит о неизбежных изменениях в голосе, – а скорее про музицирование, агогику и просветительство в целом. Поэтому критика в отношении пения великого баритона уже не вполне уместна, ведь дело совсем не в вокальной технике, а в уникальной подаче музыкального материала, в особой концепции и взгляде на мир немецкой Lied.

Под стать песням были и чисто ансамблевые пьесы, без солиста. Вступление к опере «Каприччио» Рихарда Штрауса, открывшее вечер, стало настоящим откровением – с прозрачными, тончайшими оркестровыми красками. Танго Habanera Курта Вайля прозвучало с ярчайшими динамическими градациями – деликатно, но при этом убедительно и эффектно. Наконец, вагнеровское вступление к «Тристану и Изольде» удивило тем, насколько в исполнении камерного ансамбля все нюансы переиначиваются – в сравнении с симфоническим оркестром; сложно было ожидать новаторского прочтения известнейшей музыки Вагнера, но именно такой и оказалась интерпретация Симфониетты. По сути, оркестровые пьесы оказались не вставными номерами, цель которых – дать отдых солисту, а столь же важными и ценными «участниками событий», как и песни, исполненные Хэмпсоном.

«Людям нужна песня. Lied, mélodie, романс – неважно:  песня – это жанр, в котором история положена на музыку». В своих концертах Томас Хэмпсон выступает в роли рассказчика – не говоря вступительного слова перед выступлением, он, тем не менее, успевает выразить в музыке все, о чем необходимо сказать. Вероятно, в этом существенную роль играет необыкновенная, по-настоящему театральная подача: по уровню актерского воплощения это может быть сравнимо с жанром монооперы. Собственно говоря, об особом формате своих концертов лучше всего говорит сам Хэмпсон: «Концерт – это диалог между исполнителями, композиторами и поэтами с одной стороны и теми, кто слушает, – с другой, это обмен мировоззрением и жизненным опытом, и я по-человечески счастлив, когда меня приглашают поучаствовать в таких проектах, как этот. Люди купят билет и придут, а мы сделаем так, чтобы они об этом не пожалели. Такая у нас работа».

 

Фото предоставлено пресс-службой концертного зала «Зарядье»

 

Все права защищены. Копирование запрещено.