(р. 1972)

«Исполнять его хореографию – все равно, что учить китайский», – так говорит танцовщик Рэйн Путмакер о немецком хореографе Марко Гёке. Но, как бы ни была сложна хореография Гёке, балетные труппы в разных стран включают в свой репертуар его постановки – ведь творения этого «мистика современного балета», как называют его некоторые критики, так интересны и публике, и самим исполнителям.

Родина Марко Гёке – город Вупперталь, расположенный в земле Северный Рейн – Вестфалия. Семья, в которой он родился, не имела отношения ни к искусству вообще, ни к балету в частности. В детские годы Марко ненавидел школу – о времени, проведенном в «отвратительных комнатах с бетонными стенами, под неоновым светом» он до сих пор вспоминает как о худшем кошмаре в своей жизни. Единственной отдушиной были для мальчика уроки изобразительного искусства. Он обучался у известного в городе художника и скульптора Удо Мейера, а одним из его кумиров был Пабло Пикассо. Марко был талантливым учеником – его красочные акварели учитель вешал на стены, но рисунки карандашом Гёке предпочитал сохранять у себя, поскольку они были слишком «тёмными» – цветные карандаши он не любил (примечательно, что и в балетах его крайне редко встречаются яркие цвета). Другим увлечением его была литература – он с удовольствием читал стихи Ингеборг Бахман, Сары Кирш и других поэтов, сам писал стихи и короткие рассказы.

Судьбоносным оказался для Марко Гёке тот день, когда его класс отправился в оперный театр. Увидев постановку Пины Бауш, он влюбился в искусство танца – его поразила философская глубина балета. В тринадцатилетнем возрасте он начал обучаться в балетной школе в Вуппертале, в шестнадцать лет отправился в Мюнхен, где поступил в Балетную академию Фонда Хайнца Бозля, а завершил он образование в Гааге, в Королевской консерватории. Возвратившись в Германию, он выступал в составе труппы Немецкой оперы в Берлине, а также в театре Хаген. Но молодой исполнитель чувствовал, что карьера танцовщика – это не для него, он мечтал проявить себя в качестве балетмейстера. Свою первую постановку он создал в Хагене – это произошло в 2000 г. По прошествии года Фриц Хёвер, возглавлявший в Штутгарте Общество им. Новерра, предложил ему представить свою постановку на концерте, организуемом этим обществом. Позднее Гёке создал для этого Общества еще несколько постановок, которые исполняли артисты Штутгартского балета, а в скором времени он был приглашен в Нью-Йоркский институт хореографии. В 2003 г. его балет «Blushing» был удостоен Prix Dom Pérignon в Гамбурге.

Карьера хореографа развивалась стремительно. Он создавал оригинальные постановки для хореографических трупп Норвегии, Германии, Монте-Карло и других государств. В 2005 г. он стал хореографом Штутгартского балета, а в 2006 г. – труппы «Скапино» в Роттердаме, эту должность он занимал до 2012 г., а в 2013 г. началось его сотрудничество с Нидерландским театром танца.

Марко Гёке создал несколько десятков балетов, которые ставятся в разных странах мира. Уже в самых первых его работах определился оригинальный, самобытный стиль, по которому можно узнать хореографа. Танцевальные движения в его балетах могут быть резкими, угловатыми, исполненными дрожи и даже нервными, но неизменно сохраняют элегантность. В постановках Гёке вы не увидите исполнителей с обнаженными ногами – по мнению хореографа, голые ноги уместны на пляже, а не в балете – но обнаженная верхняя часть тела танцовщиков-мужчин встречается в его спектаклях довольно часто. Это позволяет наблюдать все изгибы мышц в их предельной выразительности, а иногда дополнительным штрихом к образу становятся татуировки, покрывающие тела артистов (как, например, в балете «Тонкая кожа», посвященном Патти Смит, американской поэтессе и певице).

Марко Гёке избегает в своих балетах каких бы то ни было эротических ассоциаций – в них воплощены идеи более глубокие. Характерные особенности его постановок – темный фон, тусклое освещение, туман… что это – мир, в котором заблудился человек? А может быть, глубины подсознания? Зрителю есть о чем поразмыслить. В ряде спектаклей присутствуют маленькие объекты, вокруг которых концентрируется действие – например, клетка для птиц в «Le Chant du Rossignol». Подобные детали становятся своеобразным отражением внимания хореографа к маленьким движениям (таким, как вибрация кистей рук), исполненных глубокого смысла.

Работу над хореографическими постановками Гёке считает процессом загадочным. Мало что планируя заранее, он предпочитает импровизировать. В работе есть место и шутке, и смеху, но главным моментом балетмейстер считает «резонанс души с произведением». «Вот почему другие люди не могут копировать мою работу – они не могут скопировать мою душу», – утверждает Марко Гёке.

Все права защищены. Копирование запрещено.