Симфонию № 45 фа-диез минор Йозеф Гайдн создал в 1772 г. Это был переломный период в творчестве композитора – все чаще он создавал симфонии в минорных тональностях, которым присущ образный строй с оттенком патетики. Подобные творения перекликались с направлением в немецкой литературе, известным под названием «Буря и натиск», которое стало предвестием романтизма… Впрочем, остроумия своего композитор не потерял – о чем со всей наглядностью свидетельствуют обстоятельства рождения 45-й симфонии, получившей заглавие «Прощальная».
В те годы Гайдн являлся придворным капельмейстером князя Николауса Эстергази. Это был весьма богатый венгерский магнат, очень любивший музыку – настолько, что Гайдну приходилось достаточно часто сочинять новые симфонии, которые в считанные дни создавались, переписывались и разучивались оркестром (вероятно, в этом заключается одна из причин того, что количество написанных Гайдном симфоний превышает сотню). Более того – князь требовал, чтобы музыканты не покидали поместья, пока он находится там. В 1772 г. Эстергази задержался в поместье дольше обычного. Оркестранты, скучавшие по своим семьям, просили капельмейстера как-то повлиять на ситуацию – но что мог сделать Гайдн? Он ведь был для князя таким же слугой, как и все остальные музыканты… И тогда композитор решает обратиться к господину на том единственном «языке», на котором может позволить себе высказать все, что пожелает – на языке музыки. И вот, при первом исполнении симфонии удивленный князь и его гости с удивлением наблюдают, как исполнители доигрывают свои партии, гасят на пюпитрах свечки и удаляются… Точно так же поступают и в современных оркестрах при исполнении «Прощальной» симфонии.
Такое «театральное» завершение – не единственная примечательная черта Симфонии № 45. Необычны были для эпохи Гайдна и тональность фа-диез минор, и завершение в одноименном мажоре, а также отсутствие вступления, идущего в медленном темпе – первая часть начинается непосредственно с главной партии. Нисходящее движение по минорному трезвучию, синкопированный ритм, внезапные модуляции и динамические контрасты придают ей патетический оттенок. Побочная партия родственна главной – что, в общем, обычно для Гайдна, а вот ее минорная тональность для симфонии того времени нетипична. Присуща минорная тональность и заключительной партии с ее «умоляющими» интонациями. Контраст вносит разработка, в которой преобладает мажорный лад, а во втором ее разделе возникает новая тема – светлая и умиротворенная. Реприза отделена от разработки паузой.
В противоположность драматической первой части, вторая – медленная – светла и безмятежна. Динамические оттенки не выходят за пределы p, скрипки даже играют с сурдинами, звучат преимущественно струнные инструменты, только в сжатой репризе присоединяются валторны со своим «золотым ходом».
В третьей части – менуэте в манере простонародного танца – крайние разделы строятся на сопоставлении звучания скрипок на p и всего оркестра на f, а в трио вновь возникает «золотой ход» валторны. В менуэте преобладает мажорный лад, лишь в трио ненадолго появляется минор.
Образный строй первой части возвращается в финале. Однако здесь побочная партия, тоже будучи интонационно связанной с главной, идет в мажорной тональности, в то время как главная – в минорной. Разработка невелика, а реприза обрывается внезапно, уступая место адажио, которое некоторые исследователи даже рассматривают как пятую часть симфонии. Здесь происходит то, из-за чего симфония стала «Прощальной»: звучание лирической мелодии постепенно ослабевает – первыми уходят духовые, затем последовательно контрабасы, виолончели, вторые скрипки – и в конечном итоге остаются лишь два первых скрипача (при первом исполнении произведения одним из этих скрипачей был сам Гайдн).
«И никто не смеялся, ибо это вовсе не для забавы было написано», – писал об этом Роберт Шуман по прошествии десятилетий. А в ХХ веке окончание «Прощальной» симфонии – также с уходом музыкантов со сцены – цитировал в своей Первой симфонии Альфред Шнитке.
Музыкальные Сезоны
Пока нет комментариев