Джессика Хауснер дебютировала в большом кино в 2001 году, и с тех пор сняла всего пять фильмов. Последний из них — недавно вышедший в российский прокат «Малыш Джо», с успехом прошедший на последних «Каннах». Это история женщины Элис, чьи профессиональные успехи в области ботаники, ставят под угрозу благополучие человечества. Цели у неё были самые благие – культивировать растение, помогающее смертным стать счастливыми.  Однако вскоре оказывается, что цветок, над которым она работает вместе с коллегой, кажется в неё влюблённым, выделяя в своего потребителя дозу эндорфинов, берет кое-что взамен.

Понять, что именно – проблематично, учитывая отсутствие объективных симптомов, или, по словам Фуко, знаков, которые взгляд врача, анализируя, определяет в поле, где невидимое становится видимым, а скрытое – очевидным. Люди, вступившие в контакт с цветком, который Элис, в честь своего сына называет «Малыш Джо», становятся спокойными, отрешенными и рассудительными. Ну, может быть слишком рассудительными.

Однако, на вред это им не идёт. Вдохнувший от тёзки Джо, становится уверенным в себе, обзаводится подружкой и начинает больше общаться с отцом, которого редко видит после расставания родителей. Начальник Элис прекращает кричать на подчинённых и безоговорочно одобряет их начинания.

И всё-таки что-то жуткое мерещится огненно-рыже головой Элис, в образцовой разумности окружающих. И из единомышленников у неё только все более полоумная пожилая коллега Морис, личность вовсе не благонадежная. Она таскается на работу с собакой, а до этого целый год страдала клинической депрессией.

В таких условиях героине приходится решать извечный вопрос: кто безумен – я или они? Аргументы здравого смысла безукоризненны, а сама она не без греха. Возможно, это развод вдохновил её на создание стерильного растения. А странности окружающих – всего лишь «проекция внутреннего мира на внешний», как заботливо подсказывает Эллис её психоаналитик.

Элис осматривается по сторонам и видит внешне безупречный мир, представленный обтекаемыми формами, облаченными в мятные, коралловые, ультрамариновые цвета. Подчинённый симметрии, лишенный острых углов, он успокаивающе усреднен.

Пока героиня колеблется, мы уже все понимаем. «Малыш Джо» — это антиутопия, а значит концепция его прозрачна. Впрочем, в отличии от многих образчиков жанра, Хауснер избегает патетики —   режиссёрская интонация остаётся вкрадчивой, и выдерживает спокойный ритм. Рационализм в ее образах – не катастрофа духа времени, а эфемерная инфекция, через мягкое внушение растворяющая в человеке нечто, что ему самому неясно.

C помощью ли аналитика, прислушиваясь ли к разумным суждениям коллег, Эллис, пытаясь разгадать загадку происходящего, видит лишь этакие вещи в себе — комплексы, защелкивающие личность за дюжиной замков дюжины ящиков.  Объяснения, но не дающие понимания. Вот итог попыток людей вывести формулу счастья, сводя себя самих к равенству в состоянии пассивного спокойствия. Кастрированное человечество равнодушно в забвении бытия, позволяет матери-природе отнять свое эволюционное преимущество. Стерилизованная, из коммерческих соображений истина, возвращает свое, мутируя.

Процесс этот режиссёром представлен в стилистике находок режиссёров вроде Лантимоса и Виндинга Рефна – через декоративный минимализм, и тонкий слой психоделии поверх него. Плавное движение камеры, лаконичный электронный саундтрек, аки мантра сопровождающий подмену реальности, яркий больничный свет… И элементы хоррора, как иголки в ковролине арт-хаусного концепта. Всё это уже было.

Впрочем, нельзя сказать, что Хауснер просто мимикрирует под форму определённых картин, выходивших за время её творческого перерыва. Скорее, она просто снимает в регистрах сложившейся стилистики. И впоследствии, «Малыш Джо», возможно, станет фильмом «после запятой», доступно иллюстрирующим как поэтику, так и философию определённого отрезка в истории киноискусства. Конечно, как всякому продолжателю, «Малышу» не хватает оригинальности – хронометраж фильма несколько затянут, а интересных режиссёрских решений слишком мало, чтобы постоянно поддерживать саспенс.

Но в тоже самое время, «Малыш Джо» дистанцирован во времени от картин-законодателей стиля. И потому, что парадоксально, довольно оригинален – ведь режиссёр, в отличии большинства коллег, избегает прямых цитат.

Да и флористическая метафора, это, пожалуй, что-то новое. От Лантимоса с его «Богами отрывающими людям крылья», до недавних «Паразитов», в ходу было Кафкианское (или Кроненберговское, или Иммамуровское) уподобление человека насекомому.

К тому же, в научном знании, мысль Хауснер имеет точную параллель – широко известен факт подчинения акациями муравьев – правда не через пыльцу, а через нектар, тонко видоизменяющий поведение насекомого в интересах растения.

И последний, перевешивающий аргумент в пользу этой картины о счастье как Ницшеанском «жалком довольстве собой», — это исполнители. «Последние люди» у Хауснер умеют не только хлопать глазами. Именно Эмили Бичем и Бен Уишоу, довершают главную задумку режиссёра. И наблюдая за ними, зритель в замешательстве следит за игрой, в которой меняется баланс достоверности: интуиция  упускает «критерий очевидности», а то, что не имеет смысла становится лучшим другом новой истины.

 

Все права защищены. Копирование запрещено.