Мюзикл Максима Дунаевского  по мотивам повести Александра Грина «Бегущая по волнам» – едва ли не  наипопулярнейший из  отечественных: он поставлен  более чем в двадцати театрах России. Теперь свои «АЛЫЕ ПАРУСА» имеет и Питер. Не только  летнее шоу  в акватории  Невы, но и спектакль на сцене ТЮЗа им. Брянцева.

 

Лонгрен — Алексей Титков

Явление само по себе отрадное:  дефицит романтизма в наше прагматичное время хоть частично компенсируется театрами. А поскольку жёсткое  рацио  нынче и на сценах явно перевешивает,  тем ценнее стремление  настроить молодого зрителя на душевно-эмоциональную волну.

Этот хорошо информированный во всех областях жизни зритель сегодня не слишком расположен к чувствительному романтизму, зацепить его всё труднее и труднее.  И здесь так  важно не слукавить, не выдать подделку за истинное!

Качественный,  очень певучий, очень тёплый и одновременно яркий  музыкальный материал Дунаевского,  добротная  литературная основа Михаила Бартенева и Андрея Усачёва дают отличные шансы выстроить современными театральными  средствам полное живой крови и плоти,  при этом  поэтичное  сценическое действо. Справился ли питерский ТЮЗ с такой задачей? Частично ответом может служить активная зрительская реакция на двух виденных спектаклях: рыдающие в антракте девушки и притихшие парни, горячие аплодисменты и огоньки телефонных фонариков в зрительском амфитеатре.

Сцена из спектакля. Згль Владимир Чернышов и духи моря

Но по серьёзному счету – ответ не однозначен.  Сложная цель сподвигнуть более или менее интеллектуального  молодого зрителя ХХI века на истинную романтическо-эмоциональную реакцию диктует высокие требования  к  качеству того, что звучит и происходит на сцене. Это касается художественного уровня постановки в целом, профессиональной актёрской оснащённости и, прежде всего,  музыкальной части спектакля, названного  мюзиклом, хоть  идёт он и в драматическом театре.

Прелесть пения хороших драматических актёров в том и  состоит, что они не вокализируют, звучок не выдувают, но  тонко интонируют музыкальный и вербальный текст. Их может не  заботить посыл певческого звука  через оркестр —  не надо доказывать наличие большого голоса.  Достаточно  выразительного, характерного, ещё лучше — красивого тембра,  и ясной задачи: что ты хочешь сказать собеседнику, будь то партнёр или зрительный зал. В этом  актёру могут и должны активно помогать  специалисты, в просторечье —  звуковики, способные грамотно выстроить баланс.  А вот  с  этой составляющей любого музыкального спектакля (с подзвучкой) в Петербурге проблемы, как правило, очень серьёзны.

Не обошли они и ТЮЗовский спектакль. Звуковой цех работает примитивно, негибко, на уровне «поддайте драйва!», хотя небольшой оркестр под управлением Михаила Голикова вполне корректен. При этом многие исполнители просто не умеет пользоваться своими привилегиями не-оперных певцов: покрикивают, часто фальшивят, натужно вытягивая высокие ноты и достигают…  обидно комического результата. К счастью, не все: очень музыкальна и органична маленькая Ассоль Вероники Щербиной, корректно пение, не без штампов, но привлекательна актёрская подача образа отца Ассоль Лонгрена Алексеем  Титковым, профессионально владеет микрофонным пением и доверительной разговорной интонацией Владимир Чернышов – Эгль, слаженно звучат ансамбли. Колоритна, хоть и несколько однообразна (какая на сцену вышла, такая и ушла) Анна Лебедь — жена Мэннерса-старшего. И совершенно великолепен Олег Сенченко в партии-роли Мэннерса-младшего. По всем статьям.

Мэннерс-младший- Олнг Сенченко

Об этом молодом артисте отдельно. Тот случай, когда яркая актёрская индивидуальность способна развернуть на девяносто градусов концепцию, изначально заложенную в произведение. Никакой не капитан Грей здесь романтический герой — его Дмитрий Ткаченко лишь обозначает довольно бледно. Подлинный же выплеск мучительно сильного чувства своего персонажа выдаёт Сенченко, причём не вдруг, а постепенно, нарастающим валом через ёрничество, злость, боль, отчаянье. А когда в арсенале настоящая сценическая органика, отлично проработанная роль и сильный темперамент, когда на сцене артист-личность, у него рождается и музыкальная интонация, способная заставить абсолютно поверить поющему актёру, пусть даже с небольшим вокальным диапазоном.

Думаю, и режиссёру-постановщику спектакля Сусанне Цирюк Меннерс-младший как характер был куда интереснее традиционного символа романтизма. Потому что в другом составе исполнителей Фёдор Федотов в образе Мэннерса-младшего тоже убеждает, причём собственными индивидуальными актёрскими штрихами.

Ассоль в детстве Вероника Щербина

Интересно, что от такого смещения акцентов спектакль не проигрывает. Он просто становится несколько про другое: про то, что любить – это уметь отдавать. Грей, между прочим, лишь за пять бочек красного вина заплатил, чтобы выкрасить паруса девичьей мечты. А молодой Мэннерс прошёл все страдания неразделённой любви и сам освободил Ассоль от вынужденных обязательств – снял с неё подвенечную фату и отпустил к любимому. Так что декларированный постановщиками посыл о том, что «лишь человек, наделённый талантом любить, может сохранить себя в любой жизненной ситуации», остаётся в силе.

Иной вопрос, на кого направлено это мощное чувство.

Взрослая Ассоль не получилась другой среди толпы.  Анна Слынько актриса надёжная, правильная, но не бежит её героиня по волнам! Достаточно рационально идёт по грешной земле к своей мечте с некоторым даже комсомольским напором. Звонкий тембр голоса актрисы, пластическая подвижность, способность к драматизму – всё при ней, но всё как-то умозрительно. Её инакая актёрская ипостась в этом спектакле — Мэри, мать Ассоль, несмотря на краткость пребывания на сцене этого персонажа, куда теплее и нежнее.

Сцена из спектакля

Определённая умозрительность свойственна и тону сценического повествования в целом, хотя спектакль никак нельзя упрекнуть в отсутствии контрастов, логичных смен темпоритма и по-хорошему эффектных мизансценических построений.  Пространство решено режиссёром Цирюк и сценографом Алексеем Тарасовым с фантазией и вкусом, композиция, стилизующая остов корабля и маяк скомпонована удобно, освещена выигрышно. Красива пластика «духов моря», спутников ирреального персонажа Эгля. Их движения или застывшие групповые мизансцены-горельефы, проплывающие по ленте сценического круга и словно отмеряющие время, привносят дополнительные смыслы и настроение.

Однако в целом спектакль пока не дышит полно, ему не хватает внутренней энергии, абсолютной органики сценической жизни, свободного полёта духа. Сейчас это ладно выстроенное, добротно сработанное, внешне динамичное представление, где много красивого и искреннего, где актёры работают истово, иногда очень талантливо. Но где литературная повествовательность и изображение эмоций превалирует над живым горением страстей и воздушной поэтичностью романтической легенды.

 

Фото -Натальи Кореневской и Стаса Левшина

Февраль 2019
Материал подготовлен для интернет-портала

Музыкальные сезоны.