Рене Мартен

Рене Мартен, по профессии продюсер, а в душе музыкант, проводит музыкальные фестивали во Франции и по всему миру – более тысячи концертов в год. Подобно Сергею Дягилеву он интуитивно чувствует талант, поэтому на его фестивалях играют лишь уникальные артисты. Мы говорили с ним о великих, с кем ему довелось общаться, – Рихтере, Плетнёве, Вирсаладзе, Березовском… Не случайно среди них пианисты: с 1981 года Рене Мартен проводит знаменитый фестиваль Piano de la Roque d’Antheron, другое его детище – международный фестиваль La Folee Journee известен всему континенту Евразия.

 

ЛЯ: Насколько оживлённой представляется вам музыкальная жизнь российской столицы в сравнении с родной Францией и городами мира, где вы проводите свои фестивали?

РМ: Я приезжаю в Москву на протяжении долгих лет, с тех пор, как я дружил и работал со Святославом Рихтером. Пока он сам проводил «Декабрьские вечера» в Музее изобразительных искусств им. Пушкина, я тоже участвовал в организации этого фестиваля. Да и теперь я наблюдаю за тем, как проходят «Декабрьские вечера» под руководством Юрия Башмета, и каждый год программа представляется мне очень интересной.

Москва, конечно, феноменально изменилась в сравнении с той столицей, в которой жил Рихтер… Теперь это динамичный город, где море культурных событий. Для меня совершенно очевидно, что Москва – музыкальная столица мира.

ЛЯ: Что является главным критерием этого – огромное число культурных событий?

РМ: Вовсе нет. Здесь высочайший уровень профессионализма музыкантов и оркестров. В Москве студенты получают качественное музыкальное образование: уровень подготовки выпускников Московской государственной консерватории имени Чайковского экстраординарный! Совершенно невероятный в сравнении с другими музыкальными учебными заведениями мира.

ЛЯ: Пожалуйста, расскажите про Святослава Рихтера. Интересно, каким человеком он был?

РМ: Удивительным! Щедрым, остроумным, непредсказуемым, богатым на самые фантастические творческие идеи.

Святослав Рихтер на репетиции

Помню такой случай. Мы были с ним в Вене, где Рихтер любил останавливаться в известном отеле Joseph. Однажды вечером мы пошли в популярный ресторан неподалёку от отеля, где всегда было много посетителей. Вдруг в ресторан вошла женщина c огромным букетом роз. Проходя мимо меня, она спросила, не хочу ли я купить цветы, но я сделал жест: «Спасибо, нет». Тогда месье Рихтер повернулся к ней и спросил: «А у вас есть ещё цветы?» Она ответила: «Да, на улице торгует мой муж». – «Пусть принесёт сюда все цветы, которые у него есть», – сказал Рихтер и попросил официантов раздать цветы каждому человеку, который находился в ресторане. Он одарил розами всех! На следующий день мы снова пришли в этот ресторан, где месье Рихтера, к его удивлению, окрестили «шевалье роз» или «кавалер роз». Как вы понимаете, это аллюзия к опере Рихарда Штрауса «Кавалер розы» / Der Rosenkavalier.

ЛЯ: Вы приняли руководство фестивалем Рихтера, который он проводил во Франции. Скажите, как ему пришла в голову безумная идея проводить фестиваль фортепианной музыки… в амбаре?

РМ: Рихтер сам нашёл это место, оно совершенно невероятное! Взгляните сюда (показывает фото в своём iPhone) – только неудержимая фантазия Рихтера могла превратить средневековый амбар для зерна в концертный зал.

Концертный зал фестиваля «Гранж-де-Меле»

Деревянная постройка Гранж-де-Меле в предместье города Тура – чудо плотницкого искусства XIII века. Округлые своды, похожие на перевернутую вверх дном лодку, дают прекрасную акустику. Зал абсолютно лишён помпезности, что, кстати, тоже как нельзя лучше характеризует Рихтера. Вот уже более полувека фестиваль «Гранж-де-Меле» / Grange de Meslay остаётся центром притяжения лучших пианистов мира. Более четверти века я руковожу этим фестивалем, после того как мне доверил это Святослав Теофилович. Каждый год мы вместе с такими пианистами как Борис Березовский, Аркадий Володось, Николай Луганский воздаём дань памяти великому Святославу Рихтеру.

Святослав Теофилович Рихтер

ЛЯ: Сколько же всего фестивалей вы проводите?

РМ: Фортепианные фестивали «Гранж де Меле» в Турени и Piano de la Roque d’Antheron в Провансе под открытым небом, «Концертные сезоны» в королевском аббатстве в Фонтевро, «Безумные дни» / La Folle Journee проходят в Нанте, Бильбао, Варшаве, Екатеринбурге, Токио…. А ещё в городах Марсель, Ним, Гренобль – десять фестивалей только во Франции. Недавно в средневековом аббатстве Мон Сен Мишель я организовал новый фестиваль духовной музыки, поскольку очень ею интересуюсь. Взгляните на это фантастическое место (снова показывает фото в iPhone) – один из самых крошечных населённых островов в мире! Если быть математически точным, я организую 1 150 концертов в год.

Средневековое аббатство Мон Сен Мишель

ЛЯ: Помилуйте, но в году всего лишь 365 дней, значит вы проводите более трёх концертов в день? Это физически невозможно! Как у вас на всё хватает сил и времени?

РМ: Я очень точно планирую свою жизнь. Постоянно работаю в своём офисе: осуществляю художественное руководство всеми фестивалями, лично выбираю артистов и каждое музыкальное произведение, которое прозвучит в программе, обсуждаю творческие и организационные вопросы. Конечно, я делаю фестивали не один: в разных странах мира у меня трудятся надёжные команды. По мере приобретения опыта я научился действовать оперативно.

Кроме того, у меня дружеские отношения с многими артистами – всё в мире держится на личных контактах. Я знаю всех выдающихся музыкантов мира! Только в России знаю пианистов Бориса Березовского, Алексея Володина, Николая Луганского, Михаила Плетнёва, Григория Соколова, скрипачей Вадима Репина, Сергея Крылова, Дмитрия Махтина, виолончелистов Александра Князева и Александра Рудина. Я организовал первый концерт Валерия Гергиева с Госоркестром во Франции в конце 1980-х годов, это было ещё при жизни Евгения Светланова. Благодаря моим личным связям организовывать фестивали легко.

ЛЯ: Какие очевидные тенденции вы подмечаете в музыке или исполнительском искусстве?

РМ: Я наблюдаю тенденцию к смешению жанров. На фестивале «Безумные дни» звучит классика, джаз, фольклор. В итоге публика, предпочитающая разные жанры, объединяется. Полагаю, со временем жанровые границы в музыке вообще исчезнут. Скажем, в Рок-д’Антероне я включаю в концерт музыку Мануэля де Фальи, а потом на сцену выходят исполнители фламенко, и это наглядно демонстрирует публике, какое мощное влияние оказали андалусийские народные песни и танцы на сочинения композитора начала XX века.

Я стремлюсь показать, насколько сильно влияет традиционная музыка на академическую. Считаю важным обнаружить корни, из которых произрастает классическая музыка. Ведь фольклор оказал влияние почти на всех великих композиторов – Бартока, Грига, Листа…

Рене Мартен в Музее музыкальной культуры им. М.И. Глинки

Фольклорные коллективы на фестивале «Музыка Земли» представили многоголосное хоровое пение, которое позже нашло отражение в сочинениях Чайковского, Рахманинова. Услышав на этом фестивале подлинную русскую народную музыку, я был поражён: вот, оказывается, откуда вырос Стравинский и его балет «Свадебка»!

Мне нравятся аутентичные коллективы, которые проводят глубокую исследовательскую работу: находят в экспедициях старинные песни и пытаются воссоздать, как они исполнялись в древности. Песни предков – подлинные сокровища, но тексты песен – это всё-таки устное народное творчество. Мало разыскать тексты, важно ещё и исполнить песни так, чтобы донести красоту этих сокровищ до слушателя.

Современные обработки народной музыки меня не привлекают: не думаю, что подобные электронные эксперименты окажут влияние на современных композиторов, создающих академическую музыку. А вот русские композиторы 1970-х годов Валерий Гаврилин и Георгий Свиридов, опиравшиеся в своём творчестве на традиционную русскую музыку, по-моему, бессмертны. Великий русский композитор Свиридов! Его музыка современна и сегодня, и в то же время в ней чувствуется истинно русский дух.

ЛЯ: Какие глобальные цели вы преследуете, организуя фестивали?

РМ: Я не ищу талантливых артистов. Прекрасных артистов множество! Я ищу публику, достойную этих прекрасных исполнителей. Как найти такую публику? Самый сложный для меня вопрос.

Артисты стоят на службе у композиторов – Моцарта, Бетховена, Рахманинова. Чем более артист предан композитору, тем лучше он исполняет его сочинения. Моя задача преподнести музыку Рахманинова так, чтобы зал заполнила именно та публика, которую заслуживает этот артист. Тут я надеюсь на исполнителя, способного донести великую музыку до слушателя. Сам я исчезаю: есть только артист и публика. Чудо происходит в момент этой встречи.

В сфере классической музыки ещё предстоит проделать колоссальную работу, чтобы люди знали классику, понимали и чувствовали её. Часто на концерты приходят абсолютные неофиты, прежде не слышавшие шедевров Шопена! Но когда они открывают для себя этюды Шопена, я по-настоящему счастлив. Ради этого я организую много фестивалей и подхожу к этому энергично. Хочу, чтобы состоялась встреча публики с композитором, а посредником здесь может быть только исключительный артист.

ЛЯ: Кстати, об исключительных артистах. На сей раз вы приехали в Москву по приглашению Бориса Березовского. Когда я слушаю этого пианиста, он представляется мне непревзойдённым среди ныне здравствующих. Во всяком случае, среди его ровесников. Годами пытаюсь разгадать тайну Березовского и… безуспешно. Назовите выдающихся пианистов, на кого стоит обратить внимание. Может, я их не знаю?!.. И в чём всё-таки секрет Березовского, как вы думаете?

РМ: У Бориса феноменальная исполнительская техника, но сегодня ею обладают многие. Главное, что отличает его от других – это свобода. Он абсолютно свободен в своей игре – и это невероятно! Согласен, он действительно непревзойдённый.

Пианист Борис Березовский

Однако если то же произведение исполняет, скажем, Михаил Плетнёв, он по-своему интерпретирует, пропускает через себя авторское сочинение, и оно преломляется в соответствии с неповторимой индивидуальностью музыканта. Прекрасных пианистов сегодня много… А Бориса я люблю на протяжении долгих лет, продюсирую записи его дисков, организую около двадцати его концертов в год. Я хорошо знаю его преподавателя Элисо Вирсаладзе, и в Борисе чувствуется та же колоссальная внутренняя сила, что есть в Вирсаладзе.

Рене Мартен и Борис Березовский на фестивале «Музыка Земли»

Фестиваль «Музыка Земли», куда Борис пригласил меня экспертом, совершенно феноменальный, здесь чувствуется дух Бориса – свобода, новизна, спонтанность. Мы не знаем, что произойдет завтра, в следующую минуту! Борису свойственна щедрость и открытость: он никогда не обманывает, не лукавит. А это очень важная черта великих исполнителей. Березовский не стремится стать звездой, однако… он ею является. За это его и любят.

Фото предоставлены пресс-службой Всероссийского

фестиваля-конкурса «Музыка Земли»

Все права защищены. Копирование запрещено.