С конца сентября и до середины ноября в Москве проходил Второй фестиваль Ассоциации музыкальных театров России «Видеть музыку»

«Поругание Лукреции» («Санктъ-Петербургъ опера»)

Для начала – голые цифры. В фестивале приняли участие 20 театров, включая 9 столичных. Было задействовано более 10 сценических площадок и представлено около 30 спектаклей и несколько специальных проектов (например, «КоOPERAция», или интересная прежде всего самим фактом реконструкция-фантазия Эндрю Лоуренс-Кинга «Ариадна» по мотивам Монтеверди). Гала-концерт, прошедший в стенах Большого театра, позволил напомнить о себе еще ряду театров, по тем или иным причинам не сумевших привезти спектакли. На том же гала-концерте – что уже становится традицией фестиваля – вручалась премия «Легенда» (в нынешнем году ее получили выдающиеся певицы Анегина Ильина и Лидия Захаренко, звезды оперетты Наталия Гайда и Александр Выскрибенцев, Леонора Куватова – главный балетмейстер Башкирского театра оперы и балета и худрук Башкирского хореографического колледжа имени Рудольфа Нуреева, а также – заочно – Владимир Федосеев, находившийся со своим оркестром в Японии, но приславший специальное видеообращение). Параллельно с основной программой проводились конференции, режиссерские чтения, круглые столы и другие мероприятия.

Фестиваль «Видеть музыку» (художественный руководитель – Георгий Исаакян), в том виде и формате, какой он обрел с прошлого года вместе с названием, – одно из главных достижений Ассоциации музыкальных театров. До сих пор едва ли не монополией на регулярный привоз в столицу региональных спектаклей обладала «Золотая Маска», и немало достойного оставалось за бортом – не в силу чьей-то злокозненности или предвзятости, как полагают многие, а прежде всего по причине несовершенства самой системы отбора. В противовес этому на фестивале «Видеть музыку» выбор спектаклей решили целиком и полностью отдать на откуп самим театрам. Как оказалось, и такая система имеет свои очевидные минусы. Впрочем, обо всем по порядку.

Сразу оговорюсь, что не буду касаться здесь спектаклей столичных театров, тем более что москвичи имели возможность видеть их и ранее. Собственно говоря, спектакли эти включили в афишу в первую очередь для гостей фестиваля, которым было особенно важно не просто приехать в столицу, но и почувствовать себя включенными в столичный контекст. Среди участников были хорошо знакомые москвичам питерские коллективы, несколько сибирских театров и один уральский. За юг России «отвечали» краснодарцы.

Георгий Исаакян вручает Леоноре Куватовой премию «Легенда»

Петербург в этом году вообще рулил на фестивале. Правда, общее количество спектаклей, приехавших с берегов Невы, в прошлом году было не меньшим, если даже не большим, но распределялись они лишь между двумя театрами (в соотношении примерно один к четырем). Ныне театров было четыре – к «Санктъ-Петербургъ опере» и «Зазеркалью» присоединились Театр музыкальной комедии и «Карамболь», – а представили они в совокупности семь спектаклей. Ровно столько же показали и театры огромного сибирского региона, коих было пять: Бурятский оперный, Красноярский оперный, Новосибирский музыкальный (так с этого сезона официально именуется Новосибирская музкомедия), Иркутский музыкальный и практически не известный столице Алтайский театр музыкальной комедии.

«Сильва» (Иркутский музыкальный театр)

Надо заметить, что, в отличие от первого фестиваля, гастрольная афиша нынешнего почти наполовину состояла из популярных и даже сверхпопулярных произведений: «Кармен» («Зазеркалье»), «Севильский цирюльник» (Краснодарский музыкальный театр), сразу две «Сильвы» (Иркутский и Алтайский театры), «Летучая мышь» и «Дон Жуан» («Санктъ-Петербургъ опера»), «Бал-маскарад» (Бурятский театр оперы и балета). Впрочем, и раритетов или просто незаезженных названий тоже было не так уж мало. Красноярский театр привез свою летнюю премьеру – возрожденного после более чем столетнего забвения «Кавказского пленника» Кюи. «Санктъ-Петербургъ опера» показала среди прочего «Поругание Лукреции» Бриттена. Для Москвы в новинку и «Венская кровь» И.Штрауса, привезенная Санкт-Петербургской музкомедией. Эта оперетта ставилась в ряде российских театров, но в Москву ее, кажется, даже и на гастроли не привозили (по крайней мере, в последние десятилетия). Оригинальную программу предложил «Карамболь», представивший российскую премьеру мюзикла «Иосиф и его удивительный плащ снов» Эндрю Ллойд Уэббера, а также рожденный в собственных стенах мюзикл «Гадкий утенок» Ирины Брондз. Еще два эксклюзива фестивальной афиши были связаны с «местным продуктом»: мюзикл «Ползунов» от алтайцев и балет «Красавица Ангара», представленный бурятским театром. Эксклюзивом были и спектакли Передвижного камерного музыкального «Живого театра» из Екатеринбурга, адресованные самым маленьким зрителям.

«Кавказский пленник» (Красноярский театр оперы и балета)

С учетом того, что спектакли неоднократно пересекались, охватить всю программу было в принципе невозможно. Мне довелось увидеть больше половины гастрольной продукции. Спектакли сильно разнились по эстетике и просто по качеству, но откровенно провальных все же не попадалось. С другой стороны, некоторые из них казались в фестивальной афише более или менее случайными. Логика, в силу которой тот или иной театр предпочел привезти именно этот конкретный спектакль, прочитывалась далеко не всегда.

Меньше всего вопросов в этом смысле было к «Зазеркалью»: с учетом того, что на прошлом фестивале театр представил едва ли не половину своего репертуара, вполне логично, что ныне решили показать самую последнюю работу. Премьера «Кармен» состоялась только в июне и, таким образом, это был едва ли не самый свежий из привезенных спектаклей. В постановке Александра Петрова ощутима рука мастера, хотя попытка соединения оперы Бизе с новеллой Мериме отнюдь не выглядит бесспорной. Тем не менее в спектакле имеется масса интересных находок и, самое главное, отличный исполнительский ансамбль. Особо хочется отметить замечательную дирижерскую работу Павла Бубельникова.

С краснодарским «Цирюльником» дело обстоит сложнее. Режиссерская работа Николая Панина вроде бы в целом и неплоха, но, за исключением отдельных деталей, лишена полета фантазии, да и по своей эстетике выглядит несколько архаично. Исполнители по большей части демонстрировали добротный средний уровень. Наиболее яркие моменты спектакля связаны с дирижером Владиславом Карклиным, но и здесь есть свои «но». Маэстро возглавил театр в качестве худрука буквально перед самыми гастролями, «Цирюльника» же выпускал годом раньше еще в статусе гостя. Соответственно, решить проблемы, стоящие перед оркестром и труппой, у него еще просто не было времени, да и на то, чтобы все как следует отрепетировать перед гастролями, кажется, тоже. А потому в увертюре картину немного портили то тут то там вылезавшие духовые, а в ансамблях маэстро приходилось осаживать темпы, чтобы всех собрать. Тем не менее вполне ощущалось, что за пультом – музыкант незаурядного дарования и харизмы. Если он сможет уделять краснодарцам больше времени, то это несомненно приведет к значительному качественному росту коллектива.

Наталия Гайда получает премию «Легенда» (слева – Александр Выскрибенцев, также лауреат этой премии; справа – Леонид Кипнис, худрук Новосибирского музыкального театра и один из «вручантов»)

«Поругание Лукреции» Бриттена от «Санктъ-Петербургъ оперы» (постановка Юрия Александрова, сценография Зиновия Марголина) стало для Москвы, до которой в последние годы начал доходить бриттеновский бум, настоящим открытием. Несмотря на то, что спектаклю уже около десяти лет, он не просто сохраняет отличную форму, но и обрел новое дыхание, что связано и с рядом новых исполнителей, и с новым дирижером, Максимом Вальковым, ставшим одним из героев этих гастролей.

А вот то, что театр уже во второй раз привез своего «Дон Жуана» (шесть лет назад его представляли на «Золотой Маске»), едва ли оправданно. Лучше бы привезли «Сельскую честь» – одну из самых интересных работ труппы и ее худрука за последнее время (к тому же, название это в настоящий момент в столичной афише отсутствует). Да и необходимость привозить «Летучую мышь», идущую на нескольких столичных сценах, отнюдь не очевидна. Конечно, как и практически в любом спектакле «Санктъ-Петербургъ оперы», здесь имеется ряд достоинств, но говорить об «открытиях чудных» все же едва ли приходится…

Оперетты вместе с мюзиклами заняли в этом году едва ли не доминирующее положение в гастрольной афише. Но вот удач на этом поле наблюдалось не слишком много.

Весьма странный спектакль представил Санкт-Петербургский театр музыкальной комедии – одно из немногих прибежищ качественной классической оперетты. Их «Венская кровь», по причине откровенной слабости драматургии (еще и усугубленной русским текстом Семена Альтова) и не слишком внятной режиссуры, поначалу воспринималась как явная неудача – несмотря на харизматичного Питера Гута за пультом. Однако во второй половине спектакля общее ощущение во многом изменилось. Благодаря талантливым артистам, а также художникам и хореографу, оперетта взяла свое, и под конец уже можно было даже говорить об определенном успехе.

Любопытное соревнование по кальмановской «Сильве» устроили два сибирских коллектива. В иркутском спектакле больше противоречий, даже недостатков – например, чрезмерно растянутый за счет множества вставных номеров первый акт, половинчатость текстовых новшеств, иногда довольно сомнительных, – но и больше яркости. При спорности тех или иных моментов, режиссерский талант Анны Фекеты являет себя буквально на каждом шагу (хотя, конечно, этой во-многом компромиссной работе очень далеко до такого без преувеличения выдающегося спектакля Фекеты, как «Анна и адмирал», показанного на прошлогоднем фестивале и ставшего одним из главных его событий). В противоположность иркутянам, барнаульцы представили «Сильву» в абсолютно канонической версии, уже не одно десятилетие кочующей по российским подмосткам. В этом спектакле (режиссер и художник – Константин Яковлев) ощущался, конечно, некий привкус нафталина, но вместе с тем и обаяние «старой доброй оперетты». Главная героиня у барнаульцев, Виктория Гальцева, пожалуй, все-таки выигрывала негласное состязание с иркутянкой Татьяной Бочкаревой, хотя и у той были свои несомненные достоинства. В целом же иркутская труппа значительно сильнее – даже несмотря на то, что барнаульцы усилили свой ансамбль участием двух столичных звезд – Петра Борисенко (Эдвин) и Александра Каминского (Бони). Вот по части оркестра барнаульцы определенно выиграли – опять же благодаря привлечению «варяга», опытного маэстро Владимира Рылова.

«Иосиф и его удивительный плащ снов» («Карамболь»)

Из показанных мюзиклов мне довелось увидеть два: «Восемь любящих женщин» А.Журбина Новосибирского музыкального театра и «Иосиф и его удивительный плащ снов» от «Карамболя». Первый – вполне добротная работа, с крепким актерским ансамблем, с атмосферой. Ростовский режиссер Михаил Заец уже не первый раз работает с труппой, и в целом с достойным результатом. Другое дело, что сама пьеса Робера Тома, слишком уж «засвеченная» едва ли не во всех жанрах, выглядит уже несколько морально устаревшей. И коль скоро зрителю давно известна развязка этой детективной истории, то и на особый интерес она вряд ли может рассчитывать – при всех достоинствах музыки Журбина и работы всей постановочной команды.

Что касается «Иосифа», то здесь перед нами не столько даже мюзикл, сколько шоу, где любые сюжетные повороты лишь повод для музыкальных номеров и спецэффектов. Произведение Эндрю Ллойд Уэббера и Тима Райта рассчитано на огромный бюджет и исполнителей-звезд, что «Карамболю» попросту не по средствам. Поэтому (хотя музыкальная сторона под руководством дирижера Сергея Тарарина выглядит в целом неплохо) основной интерес привлекала сама постановка. Ее осуществил Алексей Франдетти – восходящая звезда мюзикловой режиссуры. В данном случае, я бы не стал говорить о безоговорочной удаче, поскольку едва ли не все первое действие режиссер, что называется, копил силы, проявляя себя лишь точечно, и зрелищу ощутимо недоставало драйва. Зато второй акт стал настоящим театральным пиршеством, и после блестящего финала уже как-то и не очень хотелось вспоминать о недостатках первой половины спектакля.

В нынешнем году вновь повторилась прошлогодняя история с «двойным финалом». Тогда, спустя десять дней после торжественного закрытия, подведения итогов и вручения наград, мы увидели якутского «Князя Игоря». На сей раз точно так же в качестве своего рода «постскриптума» предстал красноярский «Пленник». Сказать, что произошло открытие «неведомого шедевра», было бы, наверное, некоторым преувеличением. Партитура Цезаря Кюи обладает определенными достоинствами, но лучшие ее номера как-то уж очень подозрительно смахивают то на Римского-Корсакова, то на Чайковского, то на Рубинштейна, а то и вообще на Верди (оркестровое вступление откровенно балансирует между «Аидой» и «Травиатой»). Достойно сыграл эту музыку оркестр под управлением Владимира Рылова (он же числится автором новой версии либретто и, наряду с Сергеем Бобровым, музыкальной редакции оперы). Хорошо показались солисты, хор и балетная труппа театра. В постановке Сергея Боброва и Неэме Кунингаса наиболее удачными оказались хореографические эпизоды (в диапазоне от классики до чеченских танцев), а также сценография Анны Контек (Финляндия). По-своему впечатляли и статичные мизансцены мужского хора, придавая зрелищу некий масштаб. Самыми же уязвимыми в плане режиссуры стали сцены Пленника и Фатимы, особенно, их гибель – в лучших традициях вампуки…

«Венская кровь» (Санкт-Петербургский театр музыкальной комедии)

***

На вопрос, почему не смогли приехать те или иные коллективы, всякий раз находился общий ответ: не было материальных возможностей. Руководство фестиваля – при поддержке Минкульта и Лукойла – предоставляет участникам площадки и гостиницы, обеспечивает доставку декораций с костюмами, но вот на то, чтобы привезти артистический и технический персонал, театрам приходится изыскивать средства самим, и чем дальше они от столицы, тем больше надо этих средств. В итоге картина реальной жизни российских региональных театров, заявленная в качестве одной из программных целей фестиваля, оказывается все же недостаточно адекватной. Либо приезжают наиболее благополучные, те, кто может себе позволить привезти сотню-другую человек (а музыкальные театры меньшим не обходятся, если не считать совсем уж камерных компаний, подобных «Живому театру» семейства Пантыкиных) – за счет ли собственных средств или же с помощью региональных властей. Либо привозят не наиболее для себя показательное и интересное, а наиболее компактное, наименее населенное…

Остается лишь пожелать фестивалю найти таких спонсоров, что обеспечили бы возможность привозить любые спектакли. В том числе и тех театров, которые находятся настолько далеко, что даже и не осмеливаются помышлять об участии в столичном фестивале. Театров, что никогда (или, по меньшей мере, несколько десятилетий) не приезжали в Москву, весьма и весьма немало. На нынешнем фестивале один такой был – Алтайский. А сколько их еще хотя бы только в Сибири? А более близкие к нам Чебоксары, Йошкар-Ола, Ижевск, Саранск?.. Вот если бы удалось ежегодно привозить в Москву хотя бы по два-три таких театра. Федеральная программа «Большие гастроли», созданная недавно при Минкульте, вносит, конечно, свой вклад в решение этих вопросов, но без серьезной поддержки спонсоров фестивалю едва ли удастся в полной мере выйти на уровень поставленных перед собой задач.

Впрочем, не будем забывать, что нынешний фестиваль «Видеть музыку» – всего лишь второй. А значит, пока еще во многом находится в стадии становления. Главное, что такой фестиваль реально существует и уже немало делает для сближения столицы и регионов. А там, глядишь, и новые спонсоры подтянутся. Тогда уже можно будет подумать и о каком-то механизме отбора – хотя бы из нескольких вариантов, предлагаемых самими театрами.

Фото предоставлены пресс-службой фестиваля «Видеть музыку»

Все права защищены. Копирование запрещено