Сонату № 27 ми минор Людвиг ван Бетховен завершил в 1814 г., а издана она была в 1815 г. Композитор посвятил произведение Морицу Лихновскому. Этот аристократ – брат мецената Карла Лихновского – являлся неплохим музыкантом, обучался он у самого Вольфганга Амадея Моцарта. Со слов Антона Шиндлера – секретаря композитора – известно, что в разговоре с Лихновским композитор охарактеризовал образное содержание сонаты как «борьбу между рассудком и сердцем» и «разговор с любимым». Возможно, это был намек на личную драму со счастливым концом, пережитую Морицем Лихновским: он полюбил в певицу, выступавшую в придворном театре. Социальное неравенство и аристократические условности препятствовали счастью влюбленных – но все-таки они поженились.

От создания предыдущей сонаты эту отделяет перерыв, превышающий четыре года. Вильгельм Ленц рассматривает ее в качестве последнего образца «второго стиля» Бетховена. В поздних бетховенских сонатах уже не бушуют эмоциональные «бури», но они отличаются исключительной глубиной чувств. Композитор предстает в них не столько страстным, сколько мудрым и благородно-сдержанным. Еще одна характерная черта данного периода творчества Бетховена – стремление к лаконичности, что выражается в данном случае в структуре цикла: соната двухчастна. Темповые обозначения к ним автор дает только на немецком языке, что свидетельствует о патриотических его устремлениях. В те годы композитор заявлял о своем намерении вообще отказаться от итальянских терминов – до такой степени, что вместо слова «фортепиано» он намеревался употреблять немецкое наименование «Hammer-Klavier»

Первой части Бетховен предпослал определение «Mit Lebhaftigkeit und durchaus mit Empfindung und Ausdruck» («С живостью и непременно с чувством и выражением»). Именно к первой части относились его слова о борьбе сердца и рассудка. И действительно, первая часть исполнена контрастов. Уже в самом начале ее сопоставляются интонации решительные и робкие – но этому внутренне контрастному построению противопоставляется нежное и спокойное звучание последующего музыкального материала. Так уже в пределах главной партии возникает двойной контраст. Столь же эмоционально насыщенной и даже порывистой оказывается связующая партия, которая приводит к страстной побочной, устремляющейся вверх в своем развитии, но вновь и вновь ниспадающей. Особое эмоциональное напряжение придает ей фигурация, излагаемая в левой руке шестнадцатыми. Внутренний контраст содержит заключительная партия: волевым октавам в басовом голосе «отвечают» интонации вздоха в правой руке. В отличие от многих других бетховенских сонат, повторения экспозиции здесь нет – все уже высказано достаточно ясно. Разработка начинается с тоскливо звучащего одинокого звука си, затем на фоне фигурации, изложенной восьмыми, в высоком регистре развиваются элементы главной партии. В дальнейшем развитии особое значение приобретает ее начальный мотив, который становится все более настойчивым. Это порывистое движение «приводит в никуда», постепенно затихая. Далее развивается второй элемент главной партии, нежность в нем сменяется страстью благодаря оживленному фону шестнадцатых. Реприза, восстанавливающая первоначальное образное соотношение, оставляет впечатление неразрешенного конфликта, незавершенной борьбы.

Вторую часть Бетховен требует «исполнять не слишком быстро и очень певуче» («Nicht zu geschwind und sehr singbar vorzutragen»). Фон шестнадцатых позволяет причислить эту часть, воплощающую, по словам автора, «разговор с любимым», к категории «вечного движения», однако движение это отличается умеренностью. Первая тема, излагаемая на этом взволнованном фоне, удивительно нежна и безмятежна. В дальнейшем развитии возникает то решимость, то мечтательность. Вторая часть звучит как пленительный образ счастья, которое самому Бетховену оказалось недоступно.

 

Музыкальные Сезоны

 

Все права защищены. Копирование запрещено