В Московском академическом музыкальном театре имени К.С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко (МАМТ) показали первую премьера сезона  —  оперу Петра Ильича Чайковского «Орлеанская дева».

 

Художественный руководитель оперной труппы и главный режиссер театра Александр Титель в тандеме с художником-постановщиком Владимиром Арефьевым, художником по свету Дамиром Исмагиловым и музыкальным руководителем спектакля, приглашенным дирижером Кристианом Кнаппом обратились к одной из самых противоречивых и редко исполняемых опер Чайковского. Между тем, интерес к этой музыкальной драме сейчас все чаще проявляют музыкальные театры мира. Недавние постановки «Орлеанской девы» в Минске и Амстердаме вызвали немало полемики и обсуждений. У белорусов Иоанна – наша современница, которая становится по замыслу режиссера Георгия Исаакяна жертвой психологического давления и принимает на себя пламя костра вместо главной героини. А у Дмитрия Чернякова действие голландского спектакля и вовсе разворачивается в зале суда, где происходят ключевые завязки драмы.

История отважного подвига бесстрашной девы-воительницы Жанны д’Арк восходит к XV веку в разгар непрекращающейся войны французов с англичанами. Либретто основано на одноименной драме Фридриха Шиллера в переводе Василия Жуковского, а также исторических источниках, которые внимательно изучал сам композитор. Чайковский сочинял оперу в разгар русско-турецкой войны, и произведение в определенной степени воспринималось как настоящая вневременная притча о цене спасения отечества. Премьера «Орлеанской девы» в Мариинском театре Санкт-Петербурга состоялась в 1881 году.

История Иоанны — не музейный экспонат, а живая человеческая драма, доступная любому поколению.

 «Музыка Чайковского — это музыка, попадающая прямо в душу человека, — размышляет музыкальный руководитель постановки Кристиан Кнапп. — И жить в нашем мире без его музыки просто невозможно».

«Орлеанская дева» в постановке Александра Тителя и Кристиана Кнаппа — это спектакль о природе подвига и цене спасения.

Кристиан Кнапп:

«Эта опера — произведение огромного масштаба и сложной формы. Если «Евгений Онегин» кажется идеальным в своей органичности, где каждая фраза и структура ощущается идеально выверенной, то «Орлеанская дева» гораздо более экспериментальна. Здесь композитор начинает формулировать новые идеи и формы, которые позже найдут свое более полное воплощение в «Пиковой даме», «Мазепе» и «Иоланте». Часто великие произведения опережают свое время, и я убежден, что именно это произошло с «Орлеанской девой». Сегодня мы видим огромный и вполне заслуженный интерес к этой опере».

Созданная в 1878–1879 годах опера стала попыткой Петра Чайковского создать на русском языке произведение в жанре французской grand opéra — с масштабными хоровыми сценами, героической темой и по первоначальному замыслу с балетными номерами. Режиссер Александр Титель сознательно отказался от балета в своей постановке, сосредоточившись исключительно на перипетии драматических событий.

Александр Титель:

«Чайковский стремился создать большую оперу grand opéra, аналогичную французским образцам того времени. Иногда его лирическое дарование даже вступало в противоречие с теми большими формами, которые он хотел воплотить. Чайковский – гений, поэтому это произведение должно идти, несмотря на свою не слишком большую и не слишком удачную сценическую судьбу. И в этом сложность, так как это полуопера, полуоратория, в которой сталкиваются театр представления и театр переживания. Или, если не бояться пафоса, небо и земля».

Художник-постановщик Владимир Арефьев создал исключительное сценографическое решение: гигантская лестница высотой семь метров с 54 ступенями занимает почти весь периметр сцены. Ее художник связывает с духовным путем главной героини. Таким образом, данная конструкция — не просто эффектный визуальный образ, но воплощение главной темы оперы — восхождения от земного к небесному, от человеческого к божественному. Сама лестница, благодаря кулисам,  превращается то в условную улицу, то во дворец. Движущиеся чёрные панели, управляемые компьютерной системой, создают изменчивую архитектуру спектакля, словно отражая смятения души самой героини. Костюмы и гобеленовые ткани, на создание которых художника вдохновила французская средневековая миниатюра XIV–XV веков, поражают яркостью красок и скрупулезной проработкой деталей.

Иоанна д’Арк у Александра Тителя — не икона, но человек, который дрожит от сомнений. И в этом её современность: режиссёр стремится показать природу фанатической веры, способной как вести за собой, так и уничтожать.

Исполнительница главной партии Екатерина Лукаш создала на сцене впечатляющий образ Иоанны, в котором соединились трепет и внутренняя решимость. Её вокал — светлый, проникающий — убедительно передает духовный путь героини: от пастушки к вестнице небес, от воительницы — к девушке, знающей цену любви и слабости.

Екатерина Лукаш:

«Партия Иоанны занимает одно из самых важных  мест в моей творческой жизни. Она, безусловно, очень драматичная, насыщенная и написана в сопрановых тональностях. Это определенный вызов и сложность для певицы, все-таки, мой голос меццо-сопрано, но более мягок и подвижен, тяготеет к бельканто и лирике. Но так услышали руководители. Им хотелось, чтобы голос Иоанны был таким. Иоанна, прежде всего, юная девушка. Поэтому интерпретация ее вокального образа может быть разной. То же самое относится и к актерскому многогранному и противоречивому образу Иоанны — она действительно посланница Господа и небес, или бесноватая и лишенная здравого ума девушка? Эта история, прежде всего, о женщине и ее сильной любви. Не скрою, но освоить вокальный материал мне было непросто, потому что, сопрановые тональности являются вызовом для любой певицы меццо-сопрано, тем более, с такой экстремальной тесситурой. И не всем певицам это подвластно. Думаю, что с накоплением опыта пения на сцене в этой партии, будет меняться и мой звук в ней, и моя звуковая эмиссия».

Сцена с ангелами, один из кульминационных эпизодов, выполнена возвышенно и почти по-ораториальному чисто, позволяя ощутить момент её духовного призвания. Однако встреча Иоанны с Лионелем (Евгений Качуровский) разбивает эту высоту: человеческое чувство вторгается в божественную миссию, и режиссёр подчёркивает трагедию невозможного выбора, стоявшего перед юной героиней.

В остальных партиях — Андрей Батуркин (Дюнуа), Кирилл Золочевский (Карл VII), Мария Макеева (Агнеса Сорель), Максим Орлов (Тибо) и другие — ансамбль солистов продемонстрировал стабильность и в некоторых сценах почти оперное «дыхание эпохи».

При всей масштабности режиссерского замысла музыкальная сторона спектакля временами давала заметные сбои, в особенности это касается тяжеловесного звучания оркестра, которым так активно управлял Кристиан Кнапп. Хор МАМТа под руководством Станислава Лыкова стал одним из главных драматических двигателей спектакля: его звучание — от скорбных молитв до боевых выкриков — формировало эмоциональные пики постановки, придавая ей эпический масштаб.

«Орлеанская дева» — спектакль масштабный, смелый, порой неравномерный, но искренний и художественно честный. Постановка Александра Тителя возвращает в музыкальный оборот забытое произведение Чайковского, давая ему новый смысловой контекст.

Следующий блок премьерных показов оперы состоится в конце января 2026 года. Ну а весной зрители увидят очередную оперную премьеру 107 сезона – «Леди Макбет Мценского уезда» Д.Д. Шостаковича в постановке Александра Тителя и музыкального руководителя Федора Леднёва.

 

Фото предоставлены пресс-службой
Московского музыкального театра имени К. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко

Автор фото – Александр Иванишин