В Рахманиновском зале Московской консерватории состоялся сольный концерт Ольги Ивановой. В этот раз она представила программу из сочинений Фредерика Шопена и Ференца Листа.

 

фото Алены Подобед

В первом отделении, посвященном музыке поляка, пианистка демонстрировала потрясающую мелкую технику, внятно и при этом легчайшим туше проигрывая различные виды пассажей, трелей. Плавность, мягкость линий преподносилась ею во всей первозданной красоте.

Роскошь Большого блестящего вальса ля-бемоль мажор op.34 сменилась элегией ля-минорной мазурки из опуса 17: Иванова противопоставила шум, радость толпы одиночеству романтического героя. Она придала нежной меланхолии мазурки черты тревожности и надломленности за счет большой свободы в агогике: изменения темпа и громкости добавили в сочинение некоторую стихийность.

«Я разрешила себе играть Шопена так, будто села за рояль и начала импровизировать: словно нахожусь в салоне XIX века и делюсь чем-то личным с помощью музыкальных звуков, — говорит Ольга Иванова, — я просто «отпустила» себя, а главное — «отпустила» традиции и эталоны, предварительно как следует их изучив. Сегодняшние устоявшиеся виды интерпретации не означают, что нельзя играть иначе. Мой Шопен не провокационный, но и не усредненно-романтический. Он всегда разный».

фото Елены Литвиновой

В следующей после мазурки Третьей балладе пианистка акцентировала легкую пасторальность, чистейшую лирику и явно ощутимую вальсовость, мягкости которых противопоставлялся несколько бравурный, концертно-торжественный финал, выраженный блеском мощных аккордов.

Кокетливости вальса «Минутка», исполненному легкости, контрастировала меланхолия другого вальса, си-минорного из опуса 69. Данное сочинение Иванова трактовала как музыку грез, воспоминаний о прошлом, подернутых легкой дымкой: этому способствовала особая деликатность туше исполнительницы, изысканные замирания и ritenuto, крайне певучее интонирование тем.

В четырех мазурках опуса 67 снова были явлены изрядная раскрепощенность и свобода: свидетельством тому стало обилие темповых ускорений и изменения нюансировки.

Сладостно и маняще красиво прозвучала баркарола, полная нежности и восторженности: пианистка отлично выделяла необходимые тематические пласты и линии.

Несмотря на разный характер пьес, шопеновское отделение в целом получилось слишком лирическим и несколько однообразным на слух: для более весомого контраста, может быть, стоило включить в него какое-нибудь из четырех драматических Скерцо Шопена.

фото Елены Литвиновой

Вторая часть концерта в Рахманиновском зале была целиком посвящена музыке Ференца Листа.

«Долина Обермана» из цикла «Годы странствий: Швейцария» — одно из программных фортепианных сочинений романтического периода. Здесь соединились основные идеи и интонации этой эпохи, что не преминула подчеркнуть Иванова. Печальная нисходящая тема в басах ассоциировалась с мужским голосом, которому отвечало страдальческое ламенто в первой октаве. Эти мотивы романтической обреченности, душевной потерянности противопоставлялись манящему образу далекой возлюбленной, выраженной в одной из самых красивейших тем Листа, в верхнем «парящем» регистре. Последующие внутренние метания и бури в душе главного героя были показаны Ольгой Ивановой особенно выпукло и эмоционально сильно.

В следующем сочинении Листа, концертном этюде “Un Sospiro” сквозь дебри технических сложностей высвечивалась утонченная тема, своим точечным изложением вызывающая ассоциации с легкими бликами света в ночной тьме. Основная сложность произведения заключается в том, что фактура и мелодия делятся между двумя руками, причем мелодия постоянно перемещается из одной руки в другую. И нужно проявить удивительную координацию и мастерство, чтобы не заплутать в аппаратных «выкрутасах» и при этом сохранить общую «картинку» произведения. Ольга Иванова прекрасно справилась с этой задачей: «Вздох» (именно так переводится название этюда) воспринимался целостно по форме, а главный мотив ни разу не пропал и не растворился в сопровождении.

Трансцендентный этюд «Метель» си-бемоль минор из цикла 12 этюдов повышенной сложности, конечно, рисует совсем не русскую зловещую вихревую метель. У Листа это скорее тонкий пейзажный ноктюрн, что верно уловила Ольга Иванова, подарив слушателям несколько минут изысканной романтической картинности.

фото Елены Литвиновой

Заключением программы стал парафраз “Miserere” из оперы «Трубадур» Джузеппе Верди. Ференц Лист соединил материал сцены из шедевра итальянского композитора с собственными концертно-виртуозными приемами, создав номер, впечатляющий яркими контрастами и эффектами. Вот басы рояля изображают звучание погребального колокола: далее на них накладываются тяжелые аккорды траурного марша. Ну а потом возникает знаменитая тема Леоноры “Quel suon, quelle preci”, наполненная умоляющими интонациями — ей противопоставляется пение трубадура Манрико из темницы, светлое и дающее надежду. Позже эти мелодии снова повторятся, с удвоенной силой контрастируя друг с другом: венгерский композитор к ним допишет уже свою авторскую кульминацию с каденцией и финалом — торжественным и экстатическим. Все эмоции, царящие в музыке, Ольга Иванова показала словно под увеличительным стеклом, сочными мазками рисуя трагическую сцену из вердиевской оперы, не забыв щегольнуть великолепно отточенной техникой.

 

 

Автор фото — Елена Литвинова