В преддверии московского концерта Анджелы Георгиу, который состоится в рамках юбилейного Большого фестиваля РНО 30 сентября, Музыкальным Сезонам удалось немного пообщаться с певицей и задать ей пару вопросов о голосе, русской культуре и планах на будущее и… на прошлое

фото с сайта angelagheorghiu.com
Талант Анджелы Георгиу открылся ещё в раннем детстве: её ставили в хор вместе с другими детьми, но она пела так громко, что «перекрывала» остальных, а на просьбы преподавателей «быть как все» отвечала, что не может петь «чуть-чуть». Тогда её освободили от хора и стали давать другие песни, в которых она чувствовала бы себя «самой собой». Её «малая» карьера началась с «Колыбельной» Брамса, которую она исполнила в дуэте со своей младшей сестрой Еленой (Анджелу тогда называли Джиной, а сестру — Ниной). В 1990 году состоялось её первое выступление в качестве профессиональной певицы в Румынском национальном оперном театре. Анджела исполнила там партию Мими в опере Пуччини «Богема». А спустя ещё два года началась «большая» карьера певицы, связанная уже с покорением главных оперных сцен мира.
Голос для Анджелы — не просто работа голосового аппарата. Она сравнивает его с ребёнком под сердцем и относится к нему как к живому существу.
С.Е. Случается ли, что это существо начинает капризничать и скандалить? Что вы делаете, чтобы справиться с ним?
А.Г. Забавный вопрос! (Смеётся). Нет, никогда. Я полностью владею своим голосом и знаю абсолютно точно, как держать под контролем всё, что с ним связано. С тех пор, как мне исполнилось 18, я не меняла ничего, что связано с моим голосом и техникой.
Мы, певцы, постоянно носим наш инструмент с собой, внутри, поэтому я максимально забочусь о своём голосе, для меня иначе и быть не может. Я бы ещё хотела дать совет новому поколению певцов: будьте терпеливы! Сразу петь всё и везде не поможет никакому голосу, только разрушит его.
Голос, музыкальность, эффектная внешность и высочайший уровень профессионализма обеспечили ей место среди лучших оперных певцов всех времён. А благодаря техническим «трюкам» она смогла даже спеть с некоторыми из них. А именно, с Марией Каллас: однажды Георгиу записала Хабанеру Кармен в «дуэте» с Каллас, наложив одну звуковую дорожку на другую.
С.Е. Представим, что вы встретили волшебника, который может отправить вас в прошлое и дать возможность спеть с любым певцом или певицей любой эпохи. Кого вы бы выбрали?
А.Г. Это сложный выбор, их так много! Без длительных раздумий я бы назвала Вирджинию Дзеани, Ренату Тебальди, Марию Чеботари, Энрико Карузо, Николае Херля, Клаудию Муцио, Розу Понсель, Миреллу Френи. Думаю, в качестве сценического партнёра я бы очень полюбила Франко Корелли. Я обожаю его голос: он удивительно прекрасен!
Оперные певцы, пропев на сцене много лет, часто начинают заниматься профессиями, где их опыт так или иначе может быть полезен. Кто-то подаётся в дирижёры, кто-то концентрируется на преподавательской деятельности, а кто-то берётся ставить спектакли. Однажды Анджелу спросили, хотела бы она стать оперным режиссёром или нет, но она ответила: «не знаю».
С.Е. Изменилось ли что-либо с тех пор? Знаете ли вы это сейчас?
А.Г. Я до сих пор этого не знаю. К тому же, я ещё продолжаю петь и выступать. Одна из прекраснейших вещей, которая доступна оперному певцу — петь и играть роль одновременно, и я отношусь к этому очень серьёзно. Но идея быть постановщиком всегда привлекала меня.
С.Е. А если бы вы не были оперной певицей, есть ли роли, которые вы всегда хотели исполнить в драматическом театре или в кино?
А.Г. Думаю, мне понравилось бы стать актрисой в театре или в кино, перевоплощение — одна из моих страстей. Кстати, я очень хорошо знаю русский кинематограф, включая фильмы Никиты Михалкова и Андрея Тарковского. Я была влюблена в Михалкова и обожала его эклектичность. Я знаю итальянский, французский, британский и румынский кинематограф очень хорошо и осталось совсем немного фильмов, которые я не видела. Но мне потребуется ещё одна жизнь, чтобы прочесть и просмотреть всё, что было написано и воплощено в литературе, поэзии, театре и кино.
Когда Анджела была совсем молодой девушкой, она очень любила музыку и часто приходила в румынский Атенеум, главный концертный зал её родины. Однажды она захотела попасть на концерт красивого русского пианиста с длинными волосами, но все билеты были проданы. Тогда она и три её подруги пришли в зал заранее, спрятались в «тайной каморке» под рядами кресел и ждали там шесть часов до начала концерта, чтобы потом выйти из укрытия и услышать его.
С.Е. Помните ли вы имя этого пианиста и что вы чувствуете по отношению к нашей стране и русской музыке в целом?
А.Г. Я была ещё школьницей и, к сожалению, не помню имя пианиста, но помню, как счастлива я была, что смогла быть там и слушать, как он играл на фортепиано.
У меня есть слабость к России и к русской культуре, это страна, очень богатая бесценными талантами, писателями, композиторами, певцами, музыкантами — людьми, которые внесли неоценимый вклад во всемирное искусство.
Я люблю русскую музыку и мне жаль, что я не могу много исполнять её: незнание языка мешает мне это делать. Мне нравится петь Рахманинова в сольных концертах под аккомпанемент фортепиано — очень мощно! Кроме Рахманинова, Чайковский — один из моих любимых композиторов. Ещё я записала песню «Вечерний звон» для моего Рождественского альбома, и я считаю её типичной русской песней, почти антемом. Я обожаю этот тип музыки — очень сильной, полной красок, но в то же время мелодичной и характерной — действительно красиво!
Ещё я очень люблю русскую еду! Борщ, щи и пирожки! И для меня всегда большое удовольствие — снова приехать в Россию!
Все права защищены. Копирование запрещено.
Пока нет комментариев