Еще недавно некоторым казалось: зачем новый фестиваль, с каким-то странным названием, рождённым пикировкой Стравинского и Баланчина, со странным отбором спектаклей — вернее, совсем без оного. Но, не успели оглянуться, и нынешней осенью уже десятый фестиваль музыкальных театров «Видеть музыку» отмечает свой первый юбилей неизменно при поддержке Министерства культуры и Президентского фонда культурных инициатив.

 

И фестиваль уверенно занял свою нишу. А свою юбилейную программу начал в заполненной до отказа «Новой опере» театрализованным концертом «Легар-гала» в исполнении Санкт-Петербургского театра музкомедии. Этот гала-парад блистательных фрагментов оперетт Легара удался на славу — без пятнадцати минут два часа без антракта пролетели буквально на одном дыхании.

Такое начало представляется вполне символичным. Санкт-Петербургская, некогда ленинградская, музкомедия — коллектив с именем, с историей, с традициями. С памятью, наконец — не только не берегах Невы навсегда запомнили единственную в своём роде блокадную «Сильву» на его сцене — это было в марте 1942-го — когда пар валил изо ртов не только у зрителей и оркестрантов, но и у певцов. Воспоминание об этом спектакле представилось вполне уместным.

Потому как в аховом положении сегодня находятся совсем не зрители и не участники спектакля. А сам жанр классической оперетты, по крайней мере в его традиционной парижско-венской стилистике, с канканами, подтанцовками, кринолинами, каскадными парами, вальсами и прочими «сокровищами» , по мнению музыкальных авторитетов, бабушкиного сундука.

Жанру этому сегодня разве что самый ленивый (с разной степенью искренности) не напевает отходную. Со ссылкой, разумеется, на опыт театров, которые — в полном соответствии с заветом «лучшее — враг хорошего» — всё чаще предпочитают не оперетту, а сплошь и рядом паразитирующие на шедеврах классической литературы мюзиклы. С непременной звуковой «подсветкой» (пресловутая гарнитура, будь она неладна) исполнителей.

Приуроченная к 150-летию композитора премьера «Легара-гала» (режиссёр и балетмейстер — Владимир Романовский, музыкальный руководитель — Андрей Алексеев) состоялась, между прочим, в самый разгар ковидной эпидемии — и поневоле рождала ассоциации с героями «Декамерона» Боккаччо,  которые  в подобной ситуации постарались удалиться подальше от бед мирских, дабы внимать в уединении разного рода занимательным историям.

«Рассказчики» и тут оказались просто на зависть — сам Франц, или Ференц, как кому удобнее, Легар и отменно-профессиональная труппа с берегов Невы. Да и практически все части представления, в числе двух десятков (не исключая и роскошного  вступительного вальса «Золото и серебро»), этой оригинальнейшей «легариады», шедшей, в лавровом — очевидно, в честь автора музыки!— обрамлении смотрелись не как чисто концертные номера. Скорее, как небольшие новеллы со своими сюжетами.

Сольных номеров в программе было явное меньшинство. Среди них выделялись ария молодого Гёте из «Фридерики» и «шлягерная ария» Су-Хонга в исполнении приглашённого солиста московского театра имени Станиславского и Немировича-Данченко Кирилла Золочевского, а также ария Фридерики в исполнении Натальи Савченко. Преобладали отличавшиеся неплохим вокальным уровнем и виртуозным актёрским мастерством ансамбли — как, например, дуэт из «Евы» в исполнении Анастасии Лошаковой и Валентины Кособуцкой.

Причём участвовали в этих новеллах не только певцы: скрипач-виртуоз Игорь Романюк в рамках «Венгерской фантазии» показал, солируя и выводя на авансцену всех первых скрипок, этакую «анти-прощальную» симфонию — реверанс старику Гайдну!

Сюжет первый, чисто женского свойства — вполне естествен для Легара, пять оперетт которого названы по именам их главных героинь. Один из первых рецензентов «Весёлой вдовы» писал: «Он кружит и свет вокруг Женщины, и Женщину вокруг света». Причём понимай «свет» не только как общество, но и мир как таковой; в какие только края не залетала композиторская мысль Легара — и в Россию, и в Китай, и в Германию, и в Испанию, не говоря уже о Париже.

Сюжет второй — почти столь же очевидный, но совсем не весёлый, в гармонии созвучный придуманному Легаром жанром «трагической оперетты». Понуждающий вспомнить известные пушкинские слова о том, что мы ленивы и нелюбопытны. Конечно, можно чисто формально придраться: помянутые выше номера хоть и идут на русском языке, но оставляют немало вопросов. Что за герои? Что с ними происходит? В каких обстоятельствах? Но ответы — правда, только если почитать специальную литературу — отыскать непросто, но возможно. И петербургский спектакль со всей возможной красноречивостью, хотя и не впрямую, поведал о том, что Легара, в России бывавшего и Россией интересовавшегося — его первая опера «Кукушка» тому порукой — сегодня в нашей практически не знают.

И если вошедшие и в эту программу фрагменты оперетт «Весёлая вдова», «Граф Люксембург», «Цыганская любовь» периодически включаются в репертуар опереточных трупп, то многие другие включённые в «Легар-гала» страницы наследия композитора вовсе неизведаны отечественными исполнителями. Где та же «Фридерика»? Где «Ева»? Где «Страна улыбок»? «Там, где жаворонок поёт», «Когда цветёт сирень» и «Божественный супруг» — так и вовсе театральная экзотика. Прощальный шедевр Легара – оперетта «Джудитта» — вообще никогда не шла в России. Неужто лукавый попутал — не зря же Легар родился в канун Вальпургиевой ночи?

В ответ на эти вопросы ответственные лица отыщут немало «объективных» причин. Проблемы с оригинальными партитурами. Хроническая нелюбовь «широких зрительских масс» к незнакомым названиям. Устарелость оригинальных пьес. Традиционные артистические нелёгкие проблемы «лёгкого жанра»: где взять певцов-артистов, в равной мере способных петь, танцевать и произносить диалоги. Всё так.

Но аншлаг, случившийся в «Новой опере» на «Легар-гала», и публика, абсолютно покорённая драйвом артистов, показали, что «старую добрую оперетту» сдавать в архив никак не стоит. «Легар-гала» – стал блистательным открытием Десятого фестиваля «Видеть музыку» и вдохновенным триумфом оперетты с берегов Невы.

 

 

Автор фото —Елена Лапина