(1930–1994)

 

Николай Николаевич Каретников – один из тех композиторов советской эпохи, чье творчество шло вразрез с «официальным» направлением, одобряемым властями, причем происходило так по двум причинам: с одной стороны, Каретников был ярким представителем отечественного авангарда, а с другой стороны, он продолжал традиции русской духовной музыки.

Будущий композитор появился на свет в Москве, в музыкальной семье. Приемная мать его отца была оперной певицей, некогда блиставшей в партиях Купавы, Антониды, Лизы; сам отец преподавал вокал, а мать обладала такими незаурядными вокальными данными, что без музыкального образования была принята в Большой театр. По воспоминаниям Николая Николаевича, он «родился и вырос под вокальные упражнения». В семилетнем возрасте мальчика записали в музыкальную школу, где он обучался фортепианной игре – настолько успешно, что три года спустя он уже мог аккомпанировать во время домашних уроков вокала. Главной страстью его было чтение, Николай увлекался творениями античных авторов, историей живописи.

Музыкальные занятия были прерваны во время Великой Отечественной войны, и в течение года, проведенного в эвакуации, навыки фортепианной игры были им в значительной степени утрачены. С пятого класса Каретников начал обучаться игре на виолончели, но этот инструмент был ему не по душе, и потому успехи были невелики. Вскоре он начал обучаться композиции у Виссариона Яковлевича Шебалина. Композитор был очень строгим педагогом: «Корзина под столом у композитора стоит специально для негодных вариантов», – говорил он. Своих учеников он не только обучал, но и воспитывал, и много лет спустя – уже после смерти наставника – Каретников признавался: «Часто перед тем, как совершить какой-нибудь поступок, я думаю – что бы он сказал об этом».

В 1948 году Каретников поступил в Московскую консерваторию, где продолжал учиться у Шебалина. Его студенческие годы пришлись на то время, когда нещадно преследовалось любое отклонение от «установок сверху», когда очень легко было попасть под обвинение в «формализме» и прочих «тенденциях, чуждых советскому народу». Одной из жертв стал Шебалин, и после его изгнания из консерватории Каретников был вынужден заниматься у другого преподавателя.

За время обучения в консерватории и в первые годы после ее окончания Каретников создал две симфонии, ораторию «Юлиус Фучик», Скерцо для фортепиано, балет «Геологи», с успехом поставленный Наталией Дмитриевной Касаткиной и Владимиром Юдичем Василёвым, и другие сочинения. Но впоследствии он крайне негативно оценивал всё, что написал в то время, даже отказываясь включать эти произведения в список своих сочинений. Переломным временем в жизни композитора стал 1957 год: побывав на концерте канадского пианиста Гленна Гульда, выступившего в Москве, Каретников открыл для себя додекафонную технику и стал ее приверженцем. В том же году произошло важное событие в духовной жизни композитора: он пришел к православию. Его первым духовным наставником стал протоиерей Александр Николаевич Голубцов.

В 1959 году Николай Николаевич создал Симфонию № 3, которую считал подлинным началом своего творческого пути. В следующем году был написан, а по прошествии двух лет поставлен Касаткиной и Василёвым балет «Ванина Ванини». Эти и другие сочинения Каретникова, созданные в те годы, вызвали резкое неприятие в Союзе композиторов. После «Ванины Ванини» вокруг композитора образовалась «стена всеобщего умолчания», его произведения не исполнялись, и к середине 1960-х годов не осталось никаких надежд. В это тяжелое для себя время композитор познакомился с Александром Менем, сыгравшим важную роль в его духовной жизни.

Разрабатывая додекафонную технику вопреки обстоятельствам, он шел в этой области своим путем, каждым новым сочинением доказывая богатейшие возможности этого направления. Например, многие полагали, что додекафонии доступны лишь мрачные образы – Николай Николаевич же создал «Маленькую ночную серенаду», произведение очень светлое, с оттенком юмора. Однако сочинениям Каретникова тех лет нелегко было проложить себе путь на сцену: перед ним закрылись двери и концертных залов, и музыкальных издательств, балет «Крошка Цахес» («Волшебный камзол»), написанный в 1967 году, был поставлен только через полтора десятилетия. Главным источником средств к существованию стала работа в кино: он создал музыку к фильмам «Бей, барабан!», «Скверный анекдот», «Первороссияне», мультфильмам «Садко богатый», «Синичкин календарь», «Рикэ Хохолок» и многим другим.

В середине 1960-х годов и до конца 1980-х композитор трудился над двумя сочинениями, которые справедливо считаются вершинами его творчества. Одно из них – опера «Тиль Уленшпигель», другое – «Мистерия апостола Павла».

В последние годы жизни Каретников создавал в основном инструментальные сочинения. Композитор ушел из жизни в 1994 году, не успев дописать Вторую камерную симфонию.

 

 

Все права защищены. Копирование запрещено.