Панораму событий VI международного музыкального фестиваля «Воронежская камерата» продолжило выступление талантливого российского аккордеониста, лауреата международных конкурсов Никиты Власова.

 

В сопровождении камерного состава Воронежского академического симфонического оркестра под управлением Евгения Мингалева музыкант представил публике насыщенную универсальную программу на стыке жанров и стилей — от барочных концертов Иоганна Себастьяна Баха и сочинений французских клавесинистов до изысканных аргентинских танго Астора Пьяццоллы и виртуозных миниатюр современных авторов. Никита Власов — лауреат международных конкурсов «Золотой аккордеон» в Нью-Йорке, «Трофей мира» во Франции, «Кубок мира» в России и Литве, обладатель Гран-при конкурса им. А. Пьяццоллы. Его феноменальной игрой восхищались многочисленные слушатели из разных стран мира. Артистическое обаяние, виртуозная исполнительская техника и, конечно же, харизма составляют единое целое в творческой натуре Никиты Власова. Так было и в тот вечер, когда он пригласил публику в увлекательное музыкальное путешествие вместе с волшебным аккордеоном. Секретами исполнительского мастерства артист также поделился на мастер-классах в центре креативных индустрий «Матрёшка», где рассказал об истории аккордеона, о главных составляющих искусства игры на этом удивительном инструменте. Кроме того, в пространстве этого нового креативного здания Воронежа можно ознакомиться с мультимедийной выставкой «Рахманинов. Три грани гения». В экспозиции хроники представлены многочисленные фото и документальные материалы, повествующие о встречах композитора с музыкантами, художниками и другими деятелями культуры.

Единственное выступление в Черноземье прославленного камерного оркестра «Виртуозы Москвы» состоялось под управлением британского дирижера Джереми Уолкера, выпускника Лондонского Королевского колледжа и Московской консерватории – человека удивительного самообладания, аристократизма и интеллигентности. Вечер открыла знаменитая Чакона Иоганна Себастьяна Баха из Партиты № 2 для скрипки соло в версии для камерного оркестра. Непривычное звучание произведения, облеченное в рамки канонического барокко, рождало в воображении самые разные ассоциации. Возвышенно-философский характер музыки великого немецкого кантора дополняло пространственное звучание «Виртуозов Москвы». Джереми Уолкер считает такой процесс транскрипции вполне естественным.

Джереми Уолкер:

«В транскрипции для струнного оркестра появляются какие-то другие неожиданные тембры, иногда возникает ощущение звучания органа, создается такой пространственный и глубокий эффект. Тембры играют несомненную роль в интерпретации. В версии для струнного оркестра я испытываю ощущение такого тяготения к романтизму по звучанию. Вроде бы одна и та же музыка Чаконы, но в разных звуковых «одеждах». Музыке Баха свойствены глубокие психологические эмоции, а здесь та же музыка, но с несколько иными ощущениями, иногда даже становится не по себе. Пасторально-радостные тона сменяются тихой печалью и скорбными ламентациями. В музыке Баха немало таких контрастов, и в этой транскрипции Чаконы они даже приобретают особый сакральный смысл».

Исключительную английскую чопорность и педантизм исповедовал в своем дирижировании Джереми Уолкер. Оркестр «Виртуозы Москвы» поразил мягким и прилежным звучанием. Чувствовался какой-то сугубо индивидуальный дирижерский код мысли в подходе к музыке композиторов разных стран, в том числе родной Англии — Сюита Святого Павла Густава Холста и Простая симфония Бенджамина Бриттена. Здесь Уолкер чувствует себя как рыба в воде и достиг с оркестром взаимопонимания, легкости и прозрачности звучания.

Джереми Уолкер:

«В работе с камерными оркестрами испытываешь определенно другие ощущения в отличие от симфонических коллективов. Здесь есть такая особая интимность, ведь камерный оркестр – это семья, в которой все хорошо слушают и общаются друг с другом. Поэтому, можно смело делать какие-то вещи, недоступные, например, в симфоническом оркестре – варьировать темпы и приемы игры, звуковое внимание выполняет здесь первостепенную функцию».

Наряду с музыкой Баха и Мендельсона прозвучали инструментальные произведения для гобоя с оркестром — Канцонетта для гобоя и струнных Сэмюэля Барбера и Концерт для гобоя, струнных и бассо континуо Иоганна Себастьяна Баха. Солистом выступил участник оркестра Эмиль Мирославский (гобой).

Участие в «Воронежской камерате» зарубежных музыкантов отныне станет ежегодной традицией. В этот раз гостями смотра стали талантливые армянские музыканты, лауреаты международных конкурсов: Карэн Шахгалдян (скрипка) и Сона Барсегян (фортепиано). Свою программу они посвятили творчеству Арама Хачатуряна, его предшественников и современников.

 

Карэн Шахгалдян – известный скрипач, участник международных фестивалей «Шубертиада» (Швейцария), «Сервантино» (Мексика), Фестивалей искусств в Коста-Рике и русской камерной музыки в Гамбурге, с 2006 года играет в составе знаменитого Трио имени Арама Хачатуряна. Сона Барсегян —обаятельная армянская пианистка, с 2003 года играет в составе фортепианного дуэта «Сонет» вместе с Армине Григорян.

Карэн Шахгалдян:

«Армянская музыка в XX веке совершила огромный рывок и прошла путь, на который европейская музыка потратила 500 лет. В 1905 году, выступая на известной выставке в Париже, Комитас рассказывал об армянской музыке как о многоголосной и церковной. Но буквально через несколько лет появился Хачатурян с Первой симфонией. И это уже была новая глава в истории армянской композиторской школы. Прошлый век стал очень успешным временем прогресса для армянской национальной культуры и науки. Возьмем для примера имя Арно Бабаджаняна – это просто какой-то невероятный вулкан как академической, так и эстрадной музыки. Арам Хачатурян ему говорил: «Арно, пиши академическую музыку. У тебя это очень хорошо получается». Мы недавно с Соной играли Сонату Бабаджаняна для скрипки и фортепиано (посвящена Д. Шостаковичу). Это произведение создано непосредственно под его влиянием, схожим в чем-то со стилем Шостаковича, но там есть и серийная техника. Сегодня в Армении работают немало интересных композиторов, чье творчество привлекает наше внимание, с кем нам интересно сотрудничать. В их числе – Ваче Шарафян, серьезный и вдумчивый композитор. Он работает в очень интересной технике и стиле, соединяя в своей музыке традиционный фольклор с академическим языком. Камерная музыка подобно фундаменту дома для жизни и для музыки вообще. Для человека камерная музыка является зеркалом при входе к себе в квартиру, куда ты можешь посмотреть и всё понять про себя. Эйнштейн сформулировал удивительную мысль: «Физика раскрывает неизвестное в природе, а музыка — в человеческой душе. Это два метода познания мира». Поэтому, камерная музыка – это самый правильный и короткий, действенный путь оценить самого себя».

Две армянские миниатюры для фортепиано на темы Комитаса и Саят-Нова в аранжировке Георгия Сараджяна проникновенно исполнила Сона Барсегян. Акварельно-нежные краски звучания фортепиано дополняли изысканную фактуру игры пианистки. Две пьесы Комитаса — Колыбельная и «Журавли» для скрипки и фортепиано добавили немало оттенков легкой грусти и ностальгии. Сочинения Арама Хачатуряна дополнили опусы Александра Арутюняна и Лазаря Сарьяна — представителей «армянской могучей кучки», сумевших соединить народное и академическое в музыке, и ориентальные пьесы Ноктюрн и Рапсодия Эдуарда Багдасаряна. На бис прозвучал «Вокализ» Сергея Рахманинова. Этой сокровенной музыкой армянские артисты отдали дань памяти выдающемуся пианисту, композитору и дирижеру.

 

Автор фото — Наталья Коньшина