Античная мифология уже много веков служит источником вдохновения для художников, поэтов, композиторов. Одна из известнейших ее героинь – Медея, дочь царя Колхиды Ээта. Луиджи Керубини воспел ее в опере, а российский хореограф Кирилл Симонов воплотил ее образ в балете.

История несчастной колхидской красавицы известна всем со школьной скамьи: идя против отцовской воли, она помогла Ясону добыть вожделенное золотое руно и вместе с возлюбленным и его спутниками-аргонавтами покинула родные берега на корабле «Арго». Но счастье Медеи оказалось недолгим: Ясон предпочел ей дочь коринфского царя. Гнев покинутой женщины был страшен – она лишила жизни и соперницу, и собственных детей, рожденных от Ясона… Таков образ – одновременно и притягательный, и пугающий – порожденный не столько истинными реалиями Эллады, сколько свойственным античной культуре страхом перед женской природой, которая представлялась древним грекам необузданной и дикой. Но наш век – в лице создателя балета «Медея» – мог (и должен был!) взглянуть на этот образ под другим

углом зрения.

Кирилл Симонов представил трагедию Медеи как вечную женскую судьбу. В балете нет самого страшного мотива – детоубийства: все-таки хореограф менее всего желал представить героиню чудовищем. Примечательно, что в качестве музыкальной основы балета он выбрал не какие-нибудь ультрасовременные диссонансы, а произведения Павла Карманова «Весна в январе» и «Второй снег на стадионе» – ясную, гармоничную музыку,

Вы видите не полный текст статьи. Оформите подписку, чтобы увидеть материал целиком.
Вы можете прочитать текст не оформляя подписку. Оплатите доступ к материалу на одни сутки.

Я уже подписчик. Войти