Cтранные настали времена. Даже несколько увлекательные. Из телевизора доносятся леденящие кровь истории, трупы умерших от коронавируса заполняют весь экран. Однако, сухие цифры сообщают иное, у большинства эта инфекция протекает достаточно легко, а процентов 25% ее вообще не заметят. Люди с азартом бегают за масками, закупают гречку, с интересом осваивают новые способы семейного и индивидуального убивания времени. Экономический кризис мирового масштаба пока что существует для большинства только в виде озабоченных лиц финансовых экспертов. Однако коронавирус, будучи по сути хоть достаточно заразной инфекцией (чуть менее, чем ветрянка, по материалам официального сайта ВОЗ), в некоторых случаях дающей опасные осложнения, но в остальном не выделяющейся из общего ряда, тем не менее, принес в нашу жизнь кардинальные изменения.
Трудно сказать, по какой сфере эти изменения ударили больнее, но классическая музыка явно оказалась на линии огня. Отменены фестивали, конкурсы. Обучение музыке перешло на удаленные формы (что по сравнению с очным является чем-то немного более полезным, чем чистая профанация). Выцветают афиши на рекламных тумбах, рассказывающие о несостоявшихся концертах, спектаклях, вечерах музыки, творческих встречах.
Ну и что, скажет читатель, вот пройдет эта вся лабуда и заживем, как раньше. Боюсь, что нет.
Во-первых, «эта лабуда» не пройдет. Вернее, пройдет эта, начнется другая. Тонны дезинфектантов, которые сейчас сливаются на природу, тренируют наших старых знакомых, стрептококков, стафилококков и в итоге человечество в ближайшем будущем столкнется с резистентными мощными инфекциями. Но допустим, это предположение непрофессионала. Однако что точно не пройдет бесследно – это тот след, который оставит карантин на человеческой психике.
Любой концерт или спектакль – это неизбежное собрание большого количества людей. Раньше, приходя в концертный зал, мы просто не думали о бактериологическом аспекте этой проблемы и кашель соседа вызывал острое раздражение, но не страх. Сегодня, когда расстояние в полтора метра (а в некоторых странах оно больше) прочно вбито в сознание, решение пойти в концерт или в театр наверняка будет осложнено. Да ну, может, лучше дома остаться, кто его знает. Тем более, что обещали трансляцию.
И это – другой аспект сегодняшней реальности. Будучи переполнены состраданием к запертым в тесных квартирах людям, концертные площадки всего мира пооткрывали свои архивы, которые ранее можно было смотреть только по подписке. Даже Берлинская филармония на месяц пустила к себе всех желающих, позволив безо всякой оплаты наслаждаться игрой лучшего оркестра мира в великолепном качестве и с профессионально записанным звуком (digitalconcerthall.com).
В результате, перед любителем музыки из условного Абакана (а они есть в Абакане и любят они музыку никак не меньше москвичей), перед которым ранее стоял довольно-таки унылый выбор между телеканалом Культура и местным оркестром, вдруг распахнулись невероятные возможности. Ради которых, может быть, стоит приобрести достойную аппаратуру и большой экран. Если, конечно, перспективы позволяют. Единственный положительный аспект здесь в том, что наслушавшись берлинской филармонии, абаканский любитель начнет понимать всю пропасть между тем, что он привык вкушать и тем, как оно бывает/должно быть. Что, хочется надеяться, заставит местных артистов хоть немного повысить квалификацию или, как минимум, оглянуться на то, что в мире происходит, иначе их даже бесплатные трансляции мало кого заинтересуют с такой конкуренцией.
Кроме того, возникает новый вариант концерта – без зрителей. Артисты хотят играть, их начальство хочет выплатить им зарплату, слушатель хочет концерта, вирус всему этому помешать не может. Кроме открытия архивов, начинаются трансляции онлайн фестивалей, концертов. Московская филармония, зал Зарядье открывают свои виртуальные двери не только для москвичей, но и на весь мир. Штаатскапелле Берлин сыграли «Кармен» с Баренбоймом и тот в интервью отметил, что впервые в своей долгой жизни он провел Кармен без единого кашля в зале (Интервью Петре Гуте, https://www.facebook.com/watch/?v=220866602318048). Берлинский филармонический сыграл концерт в пустом «Караян-сарае» со своим «бывшим», Саймоном Рэттлом, в последний момент дружно повернувшись в камеру. Все это трогательно, но выглядит со стороны музыкантов встревоженной попыткой удержать уходящее счастливое прошлое.
Возможно, так оно и есть. Экономический кризис, который вот- вот обрушится на каждого из нас (он уже обрушился, но пока ударная волна не до всех дошла), отодвинет удовольствие сходить на концерт в дальнюю перспективу выживания. К тому же, вирус, ударив больнее всего по старшему поколению, выбивает из рядов слушателей классической музыки самых верных ее поклонников. Молодое поколение во многих странах, не имеющих устойчивых массовых традиций культурного воспитания (включая страну номер один), уже не готово терпеть какие-то неудобства ради прослушивания в зале не очень понятной музыки с неизменным видеорядом задника сцены.
Возможно, осознание того, что концерт проходит в данную минуту, а не в записи, для истинного меломана что-то изменит, но для артиста он меняет много больше. Ощущение дыхание зала, которым артист мастерски управляет, является неотъемлемой частью музыкального события. Лишенные обратной связи артисты переходят на стандартную экспрессию. Конечно, они мастера и способны заставить созданный ими музыкальный фантом жить в абсолютном вакууме пустого зала, но настоящие музыкальные открытия совершаются в атмосфере творчества, а не в безвоздушном пространстве.
Китай победил эпидемию. Четыре месяца жесткого карантина, баррикады на перекрестках, выход один раз в день из маленькой квартиры (число разводов взлетело), заколоченные снаружи двери не желающим соблюдать требования изоляции дали эффективный результат. Но маски пока что снимать нельзя, даже при наступившей в южных регионах 30 градусной жаре. Миллиардная нация подверглась серьезному насилию. Деятельные китайцы были первыми в разработке системы онлайн занятий, онлайн трансляций, жизни онлайн. Захотят ли они после всего произошедшего вернуться полностью в реальный мир?
Япония тоже объявила карантин. Японцы – еще более законопослушны, центр Токио, по свидетельствам, опустел за полчаса. Китайцы, корейцы, японцы – это люди, сегодня практически формирующие рынок классической музыки. Захотят ли они, еще помня, как больно было отсидеть несколько месяцев практически без движения, без зарплаты, без нормальной еды, в страхе перед мучительной болезнью, опять, рискуя здоровьем, собраться рядом в количестве более 1000 человек? Не безопаснее ли установить у себя дома необходимое оборудование и наслаждаться тем же Бетховеном, которого уже случились десятки тысяч исполнений, и, ну ладно, в конце концов, не случится 10001-го?
Да и в оркестровой яме расстояние между нервными оркестрантами нечасто превышает жалкие для вируса 50-60 см. Как в Мариинском театре, уже пострадавшем от коронавируса, распознать среди знаменитых 25 видов петербургского кашля тот, опасный? Ведь все говорят, симптомы неотличимы.
Мультимиллионодолларовая концертная индустрия с ее бурлившей жизнью сегодня не то что при смерти, она мертва. Десятки тысяч рабочих мест, всемирно известные звезды, лучшие оркестры, люди оказались выброшенными на улицу. Met, возможно, лучший в мире оперный театр, давно уже испытывавший трудности, просто-напросто уволил и оркестр, и хор, воспользовавшись пунктом в контракте о форс мажоре. Пунктом, появившимся в контрактах этой организации в 1960-х годах и НИКОГДА ранее не применявшимся. (https://slippedisc.com/2020/03/exclusive-the-met-lays-off-its-orchestra-and-chorus/) Можно сказать, что это состояние клинической смерти, оно в какой-то степени обратимо. Но в какой?
Современное общество, и без того рассыпающееся по синим экранам в маленьких каморках, получило дополнительный мощнейший стимул к обособлению. В массовости воздействия искусства таится один из аспектов его силы и одна из его функций. Очищение, излечение души происходит в массовом мероприятии эффективнее за счет единения зала, попавшего под влияние мощной харизмы исполнителя. Ритуал похода в концерт, радостные сборы, предвкушение встреч не только с музыкой, но и с друзьями или просто сочувствующими (ведь все пришли в концерт за одним), создает особый настрой, усиливающий влияние закодированных в звуках истин. Классическая музыка, и без того уступая шаг за шагом свои позиции перед натиском всеобщей коммерциализации, получила неприятный пинок с той стороны, откуда совсем не ждала.
Так что сегодня это именно Бетховен и Брамс– те самые старики, которым совершенно необходима интенсивная терапия. А в какой форме – это еще тоже предстоит осознать.
Все права защищены. Копирование запрещено.
Пока нет комментариев