Очередное музыкальное открытие в Москве – опера Ж.-Ф. Рамо «Бореады»

 

Культура музыкального барокко, да, собственно, и более ранних времён, за последние годы активно набирает обороты на театральных сценах и в концертных залах Москвы. По крайней мере, то, что раньше было экзотикой или историческим открытием, стало почти обыденным явлением и чисто количественно уже оказалось в одном ряду с традиционным «классическим» репертуаром.

При этом практически каждый такой концерт или постановка являются своеобразной премьерой для московского слушателя. Сознательно ограничив себя в данном случае оперным жанром, мы можем легко перечислить заметное количество произведений композиторов XVII-XVIII вв., которые «раскрыли» себя в Москве XXI века. Это Кавальери, Монтеверди, Гендель, Порпора, Вивальди и другие.

Теперь к этому блистательному созвездию присоединился и Жан-Филипп Рамо с оперой «Бореады» в концертном исполнении Пражского барочного оркестра и вокального ансамбля Collegium 1704 под управлением маэстро Вацлава Лукса и солистов, которые уже не первый год сотрудничают в этом проекте.

Если говорить о традиции концертного исполнения барочных опер на московских сценах, то главным акцентом, своего рода фокусом внимания были певцы, специализирующиеся в значительной степени на операх эпохи барокко. Не в последнюю очередь это были концерты-презентации звёзд, таких, например, как Макс Эманюэль Ченчич или Юлия Лежнева.

В этот раз, на мой взгляд, главной фигурой стал сам Ж.- Ф. Рамо.

Его опера «Бореады» стала последней оперой композитора и была написана им уже в восьмидесятилетнем возрасте. Как и большая часть его опер или, используя более точный термин,  лирических трагедий, она готовилась к постановке на сцене Парижской оперы в 1764 году, но когда уже начались репетиции Ж.- Ф. Рамо заболел и умер, а оперу так и не поставили. Возродилась она более чем  два века спустя, благодаря дирижёру и выдающемуся специалисту в области музыки барокко сэру Джону Элиоту Гардинеру.

Либретто оперы, в сущности, не является чем-то важным для её понимания. Сюжет сводится к тому, что двум влюблённым, Абарису и Альфизе, обрести своё счастье мешают отрицательные персонажи и неприятные обстоятельства. Она, королева Бактрии, должна выйти замуж за одного из сыновей бога северного ветра Борея – Калисиса или Борилея. Абарис, её возлюбленный, не может похвастаться высоким происхождением. Единственный нетривиальный сюжетный элемент, отразившийся в музыке – это сам бог Борей, ярость которого отражается в музыкально-изобразительных эпизодах. Это очень яркая «программная» музыка, предтеча всех этих гроз в музыке Россини, Верди или Берлиоза с использованием, помимо экспрессивной фактуры в оркестре, также и широкого набора ударных инструментов, включая ластру – металлические листы, которые изображают гром, wind-machine, имитирующую звук ветра и большой барабан.

Вообще говоря, именно ударные инструменты, а особенно длинный барочный барабан и специфические барочные кастаньеты придавали оркестру тот самый ярко выраженный звук эпохи.

Возвращаясь к сюжету, осталось лишь сказать, что всё кончилось благополучно, а сословная коллизия разрешилась, поскольку на сцене появился бог Аполлон и торжественно сообщил, что Абарис является его сыном, рождённым одной из нимф из рода Бореад. То есть, во-первых, он достоин, а во-вторых, династических проблем здесь тоже не наблюдается.

Опера завершается чудесным инструментальным номером.

Так вот, поскольку, несмотря на то, что солисты и особенно оркестр достойны самых лучших слов, главным героем концерта всё же являлся сам Рамо, хотелось бы обратить внимание на музыку оперы. Она очень заметно стилистически отличается от уже знакомой по московским филармоническим сценам итальянской оперной барочной музыки. Это, с одной стороны, отсутствие вокальной виртуозности как одной из важных целей, а с другой, более виртуозная проработка инструментальных фрагментов и бóльшая их значимость, а также преобразование речитативов, которые в итальянской опере выглядят как скороговорка в сопровождении basso continuo, в блистательные камерные миниатюры. А вступление к арии Борея совершенно неожиданно  напоминает прокофьевскую стилистику передачи мелодии от инструмента к инструменту или даже композиционные элементы пуантилизма Веберна.

Маэстро Вацлав Лукс, безусловно, душа не только оркестра и вокального ансамбля Collegium 1704, который он создал в 1991 году. Клавесинист, валторнист и дирижёр, он прекрасно чувствует себя в музыке XVII-XVIII веков. Гендель, Бах, Бибер, основатели чешской композиторской школы Ян Зеленка, Йозеф Мысливечек – это основа репертуара и идеологии ансамбля.

Вацлав Лукс идёт по пути музыкального историзма и оркестр состоит из аутентичных инструментов. Естественно, виолончелисты играют без шпилей, естественно, все струнники играют барочными смычками. Из духовых инструментов в партитуру «Бореад»  включены флейты и флейты-пикколо, два гобоя, два кларнета, два фагота и две валторны.  Поскольку гобои, кларнеты и валторны играют в опере достаточно эпизодическую роль, то они сидят позади скрипок. На первый взгляд такое разделение духовых в пространстве кажется странноватым, но зато когда появляются имитационные переклички пар фаготов и гобоев, эта идея приобретает вполне очевидный и художественно оправданный смысл.

Музыканты в оркестре Colleguim 1704 просто фантастические! Техника и абсолютно чистые унисоны фаготов, как бы нарочито мягкая атака и нежное звучание флейт просто поражают. Конечно же, возможны некоторые упрёки в адрес валторнистов, но здесь надо учитывать, что натуральная валторна – инструмент по своим возможностям крайне далёкий от тех целей, которые ставятся и исполнителями, и слушателями.

И, конечно же, обращает на себя внимание, как бы точнее выразиться, само существо барочного оркестра как социального явления, система взаимоотношений внутри самого оркестра и отношения оркестрантов к музыке. Бросается в глаза, насколько это далеко от симфонического оркестра. Если попытаться анализировать Colleguim 1704 по этому параметру, то он находится на пересечении векторов камерного ансамбля, Персимфанса и джаза. Такого удовольствия от самого процесса музицирования на лицах симфонических музыкантов не увидишь. А кроме того, бросается в глаза тщательность настройки оркестра, что более чем оправдано как сложностью настройки самих барочных инструментов, так и результатом этой настройки. И этот достаточно тоскливый технический процесс превращен в элемент шоу, а завершение его в виде аккордовых сочетаний превращается в краткое прелюдирование перед началом очередного действия.

Как это обычно бывает в опере, разница в размере партии бывает очень велика, но небольшая партия не всегда означает малую значимость персонажа. В «Бореадах» такой стала роль Аполлона, который появляется лишь в конце оперы. Тем не менее бас Лукаш Земан, исполнивший эту роль, сделал всё, чтобы она запомнилась слушателю, тем более, что Рамо в ней по степени концентрации музыкальной красоты просто превзошёл себя.

Николас Бройсманс создал образ бога Борея, бескомпромиссного и властного, его плотный бас напомнил, пожалуй, аналогичный характер моцартовского Зарастро.

Один общий и очень органичный ансамбль создали Каролина Вейнантс (Семира), Бенедикт Кристьянссон (Кализис), Бенуа Арну (первосвященник Адамас), Томаш Шельц (Борилей), эпизодические роли Нимф, Амура, Полигимнии и др. исполняли артистки ансамбля.

Главные роли исполнили Дебора Каше (Альфиза), которая, кстати, недавно гастролировала в Москве с французским барочным оркестром Les Arts Florissants, когда они исполняли «Мнимую садовницу» Моцарта и Матиас Видаль (Абарис), исполнение которого было, пожалуй, самым темпераментным, что, впрочем, естественно для его персонажа, да и для него самого.

После аплодисментов и криков публики «брави» оркестр исполнил на бис инструментальное вступление к четвёртому действию оперы, совершенно изумительную музыку, которая наводила на мысль о том, что оркестровое творчество Жана-Филиппа Рамо лишь по какому-то странному историческому недоразумению не оказалось среди самых популярных произведений.

Опера «Бореады» оставила после себя ощущение восторженного недоумения от несколько запоздалого открытия великой музыки.

 

фото — МКЗ «Зарядье»

 

 

Все права защищены. Копирование запрещено.