«Я часто встречаю молодых людей, которые говорят мне, что мои симфонии не являются симфониями», – признавался французский композитор Анри Дютийе. В определенной степени он признавал правоту таких суждений: обе его симфонии – и Первая, и Вторая – сохраняя общие очертания традиционного цикла, весьма далеко отходили от классической симфонии с главенством сонатной формы. Такие симфонии еще Клод Дебюсси презрительно именовал «учебными застывшими экзерсисами», и в этом Дютийе был с ним согласен: «Когда я произношу слово «симфония», я вижу вытянутые лица», – говорил он, подразумевая, что этот музыкальный термин подсказывает слушателю некую устоявшуюся, предсказуемую и потому не особенно интересную линию музыкального развития. Но если Дебюсси полностью отказался от симфоний, то Дютийе их все-таки создавал – но в его творчестве этот жанр предстал в преображенном виде. Главным источником преображения симфонии ему представлялось возвращение к полифонии, а также в создании сочинений, которые «были бы целостными, едиными, как симфония прошлого, и открытыми, как симфония настоящего».

Такие мысли владели композитором в середине 1960-х гг., когда дирижер Джордж Селл, возглавлявший Кливлендский оркестр, заказал ему симфонию к сорокалетнему юбилею этого исполнительского коллектива. Дютийе с радостью взялся за эту работу – ведь он высоко ценил Кливлендский оркестр, называл его «волшебным» – и произведение представил, только не назвал его Третьей симфонией, как предполагал изначально. Новое симфоническое сочинение Дютийе получило заглавие «Метаболы». Это слово позаимствовано из арсенала биологической науки, где оно означает превращения веществ, а применительно к музыке – как пояснил композитор – под ним подразумеваются метаморфозы музыкальных идей, их использование в разных аспектах.

Музыкальный язык «Метабол» значительно отличается от предшествующих симфонических сочинений Анри Дютийе. В этом произведении мы не услышим лирического тематизма, напоминающих о творениях Альбера Русселя – на смену ему пришли лаконичные интонации, то концентрирующиеся в виде аккордов, то рассредоточивающиеся в пуантиалистической манере. Эти интонации подвергаются красочному варьированию, в том числе и тембровому, и это тотальное фактурное и тембровое варьирование практически полностью вытесняет традиционные принципы построения музыкальной формы, присущие жанру симфонии. Тематизм «Метабол» эволюционирует медленно, возникают вариантные повторы интонаций и даже отдельных опорных звуков, музыкальная мысль в каждый из моментов своего развития обрастает многочисленными ассоциациями (и звукоизобразительными, и выразительными). Наиболее близкую литературную аналогию такой музыкальной драматургии можно усмотреть в цикле романов «В поисках утраченного времени» (Дютийе признавал, что это произведение Марселя Пруста оказало влияние на «Метаболы»).

Произведение состоит из пяти частей, каждая из которых наделена собственным программным заглавием: «Колдовское», «Линеарное», «Навязчивое», «Оцепенелое», «Пламенеющее». Во всех пяти частях основой музыкальной формы становятся разнообразные модификации одной исходной темы, опирающейся на тритоновую интонацию (поэтому «Метаболы» называют иногда «метаморфозами тритона») – эту тему можно уподобить клетке, из которой вырастает организм (вновь биологическая ассоциация!), причем к концу каждой из частей это развитие порождает принципиально новый музыкальный образ. Все части наделены своим особым тембровым колоритом: в «Колдовском» главная роль отводится деревянным духовым, в «Линеарном» – струнным, в «Навязчивом» – медным духовым, в «Оцепенелом» – ударным. И, наконец, в пятой части – «Пламенеющем» – на первый план выходит мощное туттийное звучание всего оркестра.

«Метаболы» постоянно держат слушателя в напряжении благодаря опоре на тритон, но при этом сменяющиеся эмоциональные состояние остаются неопределенными, усиливая ощущение тревожного ожидания. Тема первой части – «Колдовского» – действительно кажется «магическим заклинанием» – неким импульсом, получаемым извне и порождающим «поток сознания». Последующие две части выглядят как две стороны диалектического единства этого импульса – воспринимаемое («Линеарное») и осознаваемое («Навязчивое»). Кульминацией становится четвертая часть («Оцепенелое»), в своей созерцательности отражающей многообразие изменчивых состояний человеческой души, занятой поиском своей собственной сущности. Заключительная часть – «Пламенеющее» – возвращает к изначальному эмоциональному состоянию, тревожному и беспокойному.

Симфоническое сочинение Анри Дютийе «Метаболы» впервые было исполнено Кливлендским симфоническим оркестром в мае 1965 г., дирижировал Джордж Селл. В последующие годы произведение неоднократно исполнялось в разных странах, в том числе и в Советском Союзе.

 

Копирование запрещено.