Балетная труппа Приморской сцены Мариинского театра продолжает успешно осваивать просторы Большого

 

Кажется, совсем недавно состоялась резонансная презентация балета Фикрета Амирова «Тысяча и одна ночь» на Исторических подмостках, и вот уже новая встреча с великолепной труппой на Новой сцене Большого театра. На сей раз балетным гурманам адресовали не только классику «Корсара», но спектакль, поставленный в России впервые и более нигде не идущем – «Федру» Флеминга Флиндта. Можно утверждать, что и эти гастроли прошли под знаком художественного руководителя балета Владивостока Эльдара Алиева, разумно сохраняющего баланс между академизмом и новыми направлениями в искусстве хореографии. Представленный ранее спектакль на тему сказок Шехерезады, как и «Корсар» — плод художественного вдохновения Алиева. Его давние творческие контакты с Флиндтом сделали возможным воплощение в нашей стране одноактного балета «Федра». Со спектаклем на сюжет трагедии Еврипида «смонтировали» сугубо русскую сказочную историю «Жар-птицы». Причем, Алиев выступил в триедином качестве: автора либретто, балетмейстера и художника по свету.

Сцена из балета «Федра»

Буквально с первых мгновений «Федра» вводит зрителя в атмосферу трагедии. Вертикальная плоскость лапидарной, но экспрессивной декорации – драпированная алая ткань арьера. Такого же цвета линолеум превращает сцену в залитую кровью. Блестящее зеркальное покрытие отражает тела, усиливая визуальный композиционный эффект. Свет выделяет квадрат, простреливает пространство, рисует круги, которые, замкнут в себе героев-пленников. Под стать и музыка Филиппа Гласса. Остинантная по форме, она лишь изредка модулирует устойчивую мелодию, создавая впечатления безумного биения бабочки о стекло в тщетных поисках выхода. Тягостную напряженность усиливает устрашающий бой литавр – громоподобный символ «любови, несущей разрушение»…

Федра – Анна Самострелова, Тесей – Сергей Уманец, Ипполит – Сергей Аманбаев

Приморские артисты, прекрасно поднаторевшие в исполнении различных хореографических стилей, органично ощущают себя в «эстетской» хореографии Флиндта. Здесь четко структурированные геометрические построения кордебалета, наполненные страстью трио, эмоционально выразительные монологи. Лексика сочетает угловатый надлом корпуса и рук, намеки на чувственную кантилену движений, пластические взрывы.

Ипполит — Сергей Аманбаев

Каждая из трех актерских работ – большая удача. Анна Самострелова проживает жизнь своей героини на пределе душевных сил, при этом никакой преувеличенности эмоциональных посылов. Мир грозного царя Тесея, любящего мужа и страдающего отца, открылся Сергею Уманцу, очень значительному в трактовке роли. Известно, что Сергей Аманбаев — артист незаурядный, однако Ипполит в галерее образов, созданных танцовщиком подлинная художественная вершина.

В работе над либретто «Жар-птицы» Эльдар Алиев проявил себя исследователем фольклористом. Он не довольствовался либретто Михаила Фокина, по которому Стравинский сочинял партитуру будущего балета. Уже тогда лучшие литературные обработки русских сказок были использованы музыкальной сценой. Только образ Жар-птицы остался вне зоны внимания театральных деятелей. Странно, если учесть, что Жар-птица не только самый фантастический образ народного творчества, но и наиболее подходящий для воспроизведения средствами хореографии. Еще Фокин убедился в отсутствии такой сказки о Жар-птице, которая бы целиком подошла балету, а потому «взялся соединять различные народные сказки и сочинил по ним балетное либретто». Теперь и Эльдар Алиев изучил многочисленные варианты сюжетов русских народных сказок, чтобы создать собственную литературно-драматургическую основу.  Он многократно усложнил фабулу и усилил напряженность сюжета. Неожиданный ход: образ Жар-птица Алиев соединил с образом Царевны. Теперь это две ипостаси одного образа. В Жар-птицу Кащей превратил Царевну, вменив ей в обязанность каждую ночь похищать в зачарованном саду по молодильному яблоку. Вот вам и «шекспировские страсти»: Царевна в образе Жар-птицы собственноручно длит свое колдовское заклятие, принося новые жизненные силы душегубу и насильнику.

Жар-птица/Царевна – Лилия Бережнова, Иван-Царевич – Сергей Уманец

Балет начинается с массовой сцены гуляний. Юные девы плетут венки своим суженым и танцуют. Вскоре к ним присоединяются юноши, каждый находит себе пару. Пуантовые движения окрашиваются характерными красками русского народного танца, движения танцовщиков обретают широту и удаль. Только у Ивана нет подруги. Его танцевальный язык построен на виртуозных движениях классического танца – полетных jetés, doubles assemblés, cabrioles и saut de basque. Любит Алиев и сложные «верхние» поддержки.

Кащей — Шизуру Като

Но особая удача балетмейстера – «поганое Кащеево царство».

Подобные страшным экзотическим насекомым, заполняют эти слуги Кощея сцену. Двигаются на полусогнутых ногах, корпус угрожающе подан вперед, руки разведены по сторонам и сломлены в локтях, шеи втянут в плечи, а ноги выстреливают ядовитыми молниями. Выразительная пластика дополняется впечатляющими спецэффектами. Оригинально придумано появление «Дива-дивного», которое предваряет прилет Жар-птицы: откуда-то из поднебесья на сцену «проливается» огненный «дождь». Да и смерть Кащея оформлена по сказочному ярко и красочно.

Сцена из балета

За время антракта опытные артисты сумели переключиться из мира греческой трагедии в мир волшебной русской сказки. Храбрым былинным богатырем и нежным влюбленным предстал Сергей Уманец (Иван-Царевич), Шизуру Като (Кащей) наполнил образ даже явным психологизмом злобного существа, безответно добивающегося взаимности чувства. Лилии Бережновой (Царевна/Жар-птица) свойственна чистота пластической фразировки, основанная на отличном владении техникой танца.

Жар-птица/Царевна – Лилия Бережнова, Иван-Царевич – Сергей Уманец

Гастроли танцовщиков Приморской сцены Мариинского театра опять увенчались успехом, стали новым открытием москвичей и гостей столицы недюжинных возможностей труппы, уверенно направляемой профессиональной рукой лидера. Впереди новые свершения. Москва ждет и «Раймонду».

 

 

 

Фото  предоставлены пресс-службой театра

Авторы фото — Кирилл Дружинин, Александр Филькин, Илья Коротков