Элим Чан

Случалось ли вам идти на концерт зная, что исполнение будет интересным и неординарным? А выходя, понимать, как вам повезло. По разным причинам, но в данный вечер звезды сошлись.

Этим летом на Промсах я открыла для себя несколько новых молодых исполнителей и хотела их послушать вне ББС площадки. Вообще плеяда молодых звезд взошла на музыкальном небосводе, и это так радостно.

Элим Чан, о которой я писала в 39 Проме (после чего я посетила внутренние и внешние Гебриды) дирижировала в этот вечер Филармоническим оркестром. И как прекрасно она это делала!

Звучала музыка Бриттена, Шостаковича и Чайковского. Начну, пожалуй, с самого начала.

После того как Бриттен услышал Первый виолончельный концерт Шостаковича в исполнении Мстислава Ростроповича, он написал пять произведений для этого инструмента. Настолько он вдохновил его.

Из музыки к опере Бриттена «Питер Граймс» наиболее известны 4 симфонические «Морские интерлюдии».  (Везет мне с морской тематикой в исполнении Элим Чан).

«Рассвет» был ярким, искристым, струнным. «Воскресное утро» шумным, как и положено этому утру. «Лунный свет» рисовал звуками лунную ночь и подвел к великолепной кульминации, напряженность которой всплесками и брызгами разразилась в «Шторме».

Первый концерт для виолончели Шостаковича стал откровением вечера. Элим Чан прекрасно понимает произведения, написанные русскими (советскими) композиторами. Тонко их чувствует, делая произведение целостной глубокой вещью. Солировала Сол Габетта. Я поговорила с ее продюсером после концерта, спросив, откуда такая глубина в исполнении? Она улыбнулась, услышав мой русский акцент (куда же без него) в английском, и поведала, что мать Сол внучка двух старинных русских семей, эмигрировавших в Париж после революции. И что Сол говорит на 5 языках, где русский — домашний.

В самом начале концерта виолончель вступает сама, ей аккомпанируют деревянные духовые, по мере развития темы подключаются струнные, валторны. Движение идет по нарастающей. И никакой передышки солисту. Сложно выдержать такое напряжение, невозможно не устать от сложнейшей каденции во второй части.

В самом начале деревянные духовые довольно застенчиво отреагировали на прямую атаку Габетты, но потом развился потрясающий диалог под четким руководством Элим Чан. Четкие струнные, медлительный рожок Диего Инсертиса Санчеса.

Не совсем жесткое, но тем не менее ритмичное и резкое исполнение Сол Габетты, окрашенное юмором и технически превосходное, завораживало. Гротеск, сарказм, трагизм, пронизывающий всё это музыкальное произведение были ясно слышны в исполнении. Пассаж для виолончели соло, челесты и струнных заворожил красотой. Грандиозность замысла была блистательно воплощена — было ли это тихое начало или энергичная кода.

Сол Габетта

И финал с темой грузинской песни «Где же ты, моя Сулико» — явная отсылка к Сталину — был исполнен с безграничным энтузиазмом и солисткой и оркестром. Зал задержал дыхание пока последние отзвуки этого драматичного, сложного по палитре и накалу страстей произведения не истаяли в воздухе и разразился ликованием. Хлопали долго… И Сол исполнила на бис…да-да, снова самое русское: арию Ленского из оперы Чайковского «Евгений Онегин».

Вторую симфонию Чайковский писал летом 1872 года, отдыхая на Украине. В финале симфонии звучит известная песня «Журавель», напев которой был прекрасно разработан Чайковским, благодаря чему 2 симфония позднее получила название Малороссийской или «симфонии с журавлем». Вся симфония построена на украинских мелодиях, в коде первой части в выразительном соло валторны проходит тема вступления — украинском варианте песни «Вниз по матушке по Волге».

Мечтательность и полетность, ритмичность и веселое, оживленное движение скрипок — они были удивительно гибкими в скерцо; угроза и страх, смытые музыкой первого раздела… Всё было подано с непередаваемым очарованием, накалом и драматизмом.

Чан держала своими маленькими ручками оркестр очень крепко, подталкивая музыку со страстным участием, выдавая полное тепла, как летний полдень на Украине, произведение. Мелодия то стремительная и задорная, то нежная и грациозная струилась с ее рук. Финал симфонии, звучащий безудержным ликованием, был великолепно подан с очарованием и долей драматизма.

Обаятельная Элим Чан, судя по этим двум концертам, на которых я побывала и реакции зала на ее выступления, имеет очень многообещающее будущее.

Сейчас Элим Чан главный дирижер Антверпенского симфонического оркестра, и я обязательно съезжу в Антверпен послушать ее с братьями Юссен. Заодно поброжу по давно любимому городу и полакомлюсь пирожными, которые можно найти в единственном кафе в мире.

 

 

Копирование запрещено.