Почти детективное расследование по следам премьеры «Дон Карлоса» Верди в парижской Опера Бастий.
Первое, что услышала о парижской премьере вердиевского «Дон Карлоса» – это то, что на поклонах «забукали» режиссера Кшиштофа Варликовского. Зная репутацию этого режиссера-провокатора, я не очень удивилась, но чем больше узнавала об этой постановке, тем более странной казалась реакция публики.После просмотра трансляции меня просто неотступно стал преследовать вопрос: «За что забукали Варликовского?» Попытка найти ответ где-нибудь в прессе или на просторах Интернета успехом не увенчалась, поэтому, чтобы как-то избавиться от этого вопроса, решила провести собственное, почти детективное расследование.
Итак, первый вопрос: «Когда?» Да, режиссер перенес действие оперы из XVI вXXвек. Но ведь не в трущобы же Гарлема, а«чинно и благородно» в королевский дворец 50-х годов, когда еще были сильны понятия «о королевской чести», которые только спустя пару десятилетий превратились в призрачный туман с легкой руки госпожи Дианы Виндзор. И разве удивишь изменением времени действия искушенную парижскую публику, если уже и в России этот режиссерский прием стал почти обыденным.
Тогда следующий вопрос: «Где?» Слишком авангардная сценография? Отнюдь. Малгожата Щесняк создает сценографию, в которой почти нет места для условных и многозначных деталей. Все предельно однозначно и функционально: «Вот это стол: за ним едят, вот это стул: на нем сидят». В основном действие оперы проходит в почти пустом пространстве сцены, облицованном деревянными панелями. Предметы, расставляемые королевскими лакеями, отчасти обозначают место действия, но основное их назначение – мизансценическое. Иногда в это пространство выезжают большие передвижные выгородки, где все в лучших традициях натуралистического театра: очень реально и достоверно. И не важно, что вместо тенистого сада – спортзал для фехтования со всем необходимым оснащением,а вместо площади для аутодафе – зал-амфитеатр,предположительно,Верховного суда, что, в принципе, не раздражает, поскольку вполне соответствует логике данной постановки. И все же в сценографии есть слабое звено –видео проекции. Я за внедрение новых технологий в сценическое пространство, если это создает какие-то новые ассоциативные ряды, выводит на широкие исторические просторы или позволяет убрать границы между реальностью, видениями и мечтами, но когда мне какая-то сомнительная картинка резюмируют то, что перед этим достаточно долго доказывали театральными средствами, у меня возникает вопрос: «Господин режиссер, вы кому не доверяете: себе или мне?». Что, в принципе, одно и тоже.И, странно,что именно так использует видео маститый Варликовский. Можно смириться с портретами членов королевского любовного треугольника, но не с трехминутным созерцанием чего-то, что должно напоминать «Сатурна, пожирающего своих детей»Гойи, а на деле, напоминает гоголевского Пацюка с его галушками. Только здесь «галушка» одна и с человеческими ногами, которыми активно брыкается, поэтому заглотить ее нет никакой возможности, даже выпучив глаза и дико ими вращая. От громкого смеха меня удержало лишь дивноесоло виолончели, предваряющее арию Филиппа, которое и сопровождалось этой комичной видео проекцией. Итак, одну улику, пусть и косвенную, мы обнаружили.
Вы видите не полный текст статьи. Оформите подписку, чтобы увидеть материал целиком.
Вы можете прочитать текст не оформляя подписку. Оплатите доступ к материалу на одни сутки.
Пока нет комментариев