Из двенадцати опер, созданных Камилем Сен-Сансом, лишь одной суждено было стать репертуарной. По иронии судьбы, это произведение первоначально не задумывалось автором как опера. В 1867 г. у композитора возник замысел оратории, повествующей о библейском герое Самсоне, однако молодой поэт Фердинанд Лемер, работавший над либретто, убедил Сен-Санса, что это должна быть опера. Работа над нею началась с одного из наиболее красивых номеров – любовного дуэта из второго действия.

История Самсона – воителя, побежденного женским коварством – не раз использовалась в таком качестве. До Сен-Санса было создано одиннадцать опер о Самсоне (в частности, к этому сюжету обратился Жан-Филипп Рамо), но ни у одной из них сценическая судьба не была счастливой. Друзья предупреждали композитора о проблемах, которые могут возникнуть с исполнением – далеко не всякий директор театра решиться принять к постановке оперу на библейский сюжет. Сен-Санса это не останавливало. Гораздо больше сомнений возникло у него, когда он организовал исполнение готовых фрагментов в узком кругу – и особого восторга музыка у слушателей не вызвала.

Композитор отложил работу над оперой, но не отказался от этой идеи полностью. В 1870 г. во время торжества по случаю столетнего юбилея Людвига ван Бетховена он встретился с Ференцем Листом и в разговоре с ним упомянул о начатой опере. Листа эта идея заинтересовала, и он пообещал композитору постановку в Веймаре. Воодушевленный этим обещанием, Сен-Санс готов был продолжить работу, но сначала его отвлекла переработка оперы «Серебряный колокольчик», а потом продолжению работы воспрепятствовала франко-прусская война, во время которой композитор выполнял свой гражданский долг, будучи солдатом.

Осенью 1873 г. – во время первой поездки в Алжир – Сен-Санс завершает третий акт. Уже тогда во французских газетах появляется сообщение о завершении произведения композитором – но ничто в них не соответствовало действительности: во-первых, «Самсона и Далилу» по ошибке назвали ораторией, во-вторых, опера еще не была завершена, однако в августе 1874 г. в Круасси – на небольшой парковой сцене – Полина Виардо организовала исполнение второго акта. Она сама исполнила партию Далилы, которую композитор писал именно для нее – и впоследствии он посвятил Полине Виардо «Самсона и Далилу». В 1875 г. в парижском зале Шатле был исполнен первый акт – без особого успеха, критики писали о «полном отсутствии мелодий», о «рискованной гармонии», об «инструментовке, нигде не поднимающейся над уровнем посредственности».

Опера была полностью завершена в 1876 г. Это произведение объединило в себе и лирику, и патриотические идеи, которые не могли не волновать автора, учитывая события эпохи. Первоначально мыслившаяся автором как оратория, опера сохранила некоторые черты этого жанра. Автора упрекали в недостаточной индивидуализированности действующих лиц, но композитор к этому и не стремился: персонажи «Самсона и Далилы» – не столько характеры, сколько воплощение определенных душевных состояний.

Партия Самсона поручена тенору, но в его образе подчеркнуты героические черты (примечательная деталь: появление героя в первом акте отмечено сдвигом в ми-бемоль мажор – тональность, которая осмысливалась как «героическая» и у Бетховена, и в некоторых сочинениях Сен-Санса). Суровость образа героя и возглавляемого им народа сопоставляется с изнеженностью филистимлян – например, в первом акте хору евреев с его архаическими чертами (натуральный минор, преобладание одноголосия) контрастирует кокетливый, украшенный многочисленными музыкальными орнаментами хор филистимлянок. «Мир» филистимлян представляет Далила. Ее музыкальная характеристика строится на чувственных мелодиях широкого дыхания, дорийский и фригийский лады, многочисленные хроматизмы придают ей ориентальный оттенок.

Наибольшей действенностью отличается второй акт. Оркестровая прелюдия с трелями струнных, аккордовыми «восклицаниями» деревянных духовых, нисходящими хроматическими пассажами живописует тревожную атмосферу предгрозовой ночи. Действие открывается лаконичным, но очень чувственным ариозо Далилы. Ее последующий дуэт с верховным жрецом Дагона исполнен нервных, изменчивых ритмов. Размышления героини, оставшейся в одиночестве, разворачиваются на фоне все того же музыкального «ночного пейзажа». Драматургическая вершина второго акта – любовный дуэт Самсона и Далилы. Музыка очаровывает красотой, но использование лейтмотивов выдает неискренность героини.

Контрастные сопоставления образов иудеев и филистимлян присутствуют и в третьем акте. За печальным речитативом Самсона следует хор евреев, отмеченный эпическими чертами. Главное место во второй картине третьего акта занимает дивертисмент в храме Дагона – красочный образец французского ориентализма. Торжественное завершение оперы в ми-бемоль мажоре («героической» тональности) знаменует собой торжество справедливости, которое гораздо важнее трагической гибели героя.

Как и предупреждали композитора друзья, добиться постановки оперы на библейский сюжет во Франции оказалось нелегко. Сделать это удалось только в Веймаре – Лист выполнил свое обещание в 1877 г. Французская премьера состоялась лишь в 1890 г. в Руане (к сожалению, возраст уже не позволял Полине Виардо исполнить партию Далилы). В 1892 г. состоялась парижская премьера, а в 1893 – российская. Исполнялось произведение и в Англии, но там оперные постановки на библейские сюжеты были запрещены законом, поэтому до 1909 г. «Самсона и Далилу» в Великобритании исполняли как ораторию.

 

Все права защищены. Копирование запрещено