Саломея для юбилея

Международный балетный фестиваль «Бенуа де ла данс» отметил 25-летие в Большом театре.

Фестиваль начался с идеи, поданной в 1991 году Юрию Григоровичу, тогдашнему худруку балета Большого театра. Григорович сказал «да», и всё завертелось, а теперь и ЮНЕСКО держит проект под патронажем. За такой большой срок случалось многое. История фестиваля полна и великих, и трагикомических (но тоже по-своему ярких) страниц. На концертах «Бенуа» часто кричали браво, но бывало, что призёров и исполнителей освистывали (например, Анастасию Волочкову).

Формы, в которых «Бенуа» существует почти с самого начала, неизменны по сей день. Во-первых, и это замечательно, ежегодный проект – благотворительный: все участники выступают бесплатно, а доходы от продажи билетов поступают в пользу ветеранов сцены. Название фестиваль получил в честь Александра Бенуа – художника, историка искусств и видного деятеля «Русских балетных сезонов» Сергея Дягилева. Но Александр Николаевич – лишь один из представителей известной художественной семьи, давшей миру многих славных талантливых людей. Скульптор Игорь Устинов, автор наградной статуэтки фестиваля (две танцующие фигурки на постаменте) – потомок этого знатного рода.

Задача «Бенуа» – заметить и поощрить наиболее значимые балетные достижения минувшего года. Для этого собирается международное жюри (с ротацией членов каждый год, но во главе с неизменным председателем Григоровичем). В жюри попадают руководители балетных компаний, известные артисты, педагоги и постановщики. На этот раз судьями были деятели хореографии из шести стран.

Кандидаты в призёры выдвигаются, как правило, по трём номинациям: лучшие хореограф, танцовщик и балерина сезона. Иногда к ним присоединяют сценографа или композитора. Иногда вручают и приз «За жизнь в искусстве».

Фестиваль проходит в два дня. Сначала награждают новых победителей, затем выступают лауреаты прошлых лет. За двадцать пять лет на концертах проекта и впрямь показались – в совокупности – почти все сколько-нибудь значимые персоны мирового балета. За что организаторам проекта большая благодарность. То есть в броских названиях типа «конкурс звёзд» или «балетный »Оскар»», кочующих от фестиваля к фестивалю, определенный резон есть. Но не всё так просто.

Да, это задумано в формате «профессионалы-практики оценивают профессионалов-практиков». Так что жюри фестиваля работает как коллективный универсальный гений. Оно само выдвигает номинантов, само их и оценивает – по видеозаписям. Такой подход, как неоднократно отмечалось, чреват недостатками. Процветает не всегда оправданная субъективность. Из года в год критики пишут о том, что «реальная картина сезона подменяется предпочтениями данного состава жюри», поскольку «члены оного активно пользуются возможностью выдвигать артистов собственных компаний», а также своих знакомых. При этом «многие достижения остаются за бортом приза». а «свои – далеко не всегда лучшие». Это уж как совпадёт. Что и демонстрируют раз от раза концерты номинантов. Тем более что устроены эти концерты не без странностей. То номинант не доедет до Москвы – ну, это нормально, всякое бывает. То приедет, но танцует вовсе не то, за что был номинирован. Спектакли хореографов-номинантов часто представлены даже не фрагментами на сцене, но крошечными, в несколько секунд, видеоклипами. Московская публика вынуждена этим довольствоваться – и верить жюри на слово. Как справедливо отметили ведущие последнего «Бенуа», «при остром интересе и больших ожиданиях».

Юбилейный вечер номинантов в Большом театре не стал исключением из этого правила.

В номинации «Лучший хореограф» победила Кристал Пайт («Канон сезонов» на музыку Вивальди и Макса Рихтера, балет Парижской национальной оперы). Она выиграла у шести соперников, среди которых были «зубры» мировой хореографии: Алексей Ратманский, Акрам Хан и Сиди Ларби Шеркауи. Но как реально выглядит балет победительницы, ведомо только жюри.

За звание лучшей танцовщицы боролись шесть ведущих солисток из разных компаний, в том числе и наша Нина Капцова (Большой театр). Приз достался Марии Рикетто (Национальный балет Уругвая) и Людмиле Пальеро (балет Парижской национальной оперы). Пальеро – в принципе, прекрасная балерина – приехать в Москву не смогла. А уругвайская прима зачем-то вышла на сцену в невыигрышном для неё фрагменте балета «Ромео и Джульетта», где сольного танца для солистки почти нет. Не говоря уже о том, что номинировалась Мария за совсем другую партию.

Лучшими танцовщиками, по мнению жюри, в этом году стали Уго Маршан (балет Парижской национальной оперы) и Денис Родькин (Большой театр России). Танцевали оба. Маршан – сцену у балкона в нуреевском «Ромео», Родькин – кусок из «Дамы с камелиями» Ноймайера. И оба не убедили. Музыку победители почти не слышат. Держатся топорно. Технику ставят впереди образа. Да и с техникой, честно говоря, тоже были проблемы.

Выступления на концерте начались с мировой премьеры. Илья Демуцкий написал музыку, а Юрий Посохов поставил дуэт (под «живое» исполнение) с названием Toi Moi. Это подарок авторов к юбилею «Бенуа де ла данс» – повесть о том, как в благостные звуки, а за ними и в танец, вкрадывается диссонанс, разрушая идиллию. В дуэте Саломеи и Иоканана из балета «Саломея» (солисты Штутгартского балета), поставленном Демисом Вольпи, одним из хореграфов-номинантов, запомнился повторяющийся до назойливости мотив «она льнёт – он отталкивает».

Что такое балет «Хора» (автор – Бенуа Эдвард Клюг), понять из представленного «неофольклорного» дуэта было невозможно. Зато как танцует Бруклин Мак из Вашингтона, сполна показало па-де-де Дианы и Актеона из «Эсмеральды»: залихватские прыжки (на балетном сленге называемые «козлами»), между которыми Мак решительно не знал, что ему на сцене делать. Корейское исполнение «Спартака» (прощание героя с любимой женщиной) умилило полным непониманием артистами-номинантами того, что, собственно, они танцуют. То же самое продемонстрировал номинант Давиде Дато (балет Венской оперы), который был на сцене кем угодно, но только не грозным и загадочным Абдерахманом из «Раймонды»…

И так, увы, можно продолжать долго. Лишь два номера программы доставили автору этих строк полновесное зрительское удовольствие. Один из них – дуэт из балета «Семь сонат» Ратманского на музыку Скарлатти, в котором хореограф в который раз показал музыкальность и умение выстраивать пластическую драматургию на основе партитуры. Второй – «Дидона и Эней» на музыку Перселла. Постановка Сиди Ларби Шеркауи, танцевальный эквивалент знаменитому ламенто героини, одиночество вдвоём, с нетривиальными смысловыми и пластическими подходами: сильная Дидона и заколдованный снаружи и изнутри Эней.

А приз «За жизнь в искусстве» вручили великой балерине и актрисе Марсии Хайде. И это, безусловно, правильное решение. Кто видел её чудесное исполнение в «Укрощении строптивой» и «Онегине», тот знает о балете что-то важное.

Фото Михаила Логвинова.

Фото предоставлены пресс-службой фестиваля.

Все права защищены. Копирование запрещено.