Оперный дивертисмент к 85-летию М. Л. Таривердива
Среди поколения советских композиторов, ставших популярными в 70-е годы прошлого века, у Микаэла Таривердиева совершенно особая музыкальная ниша. Мало кто может сравниться с ним в широте охвата жанров – от всенародно любимых мелодий из «Семнадцати мгновений весны» до изысканных вокальных циклов, от ставших фольклором песен «Иронии судьбы» до философских органных опусов.
Писал Микаэл Леонович и оперы, ставившиеся в Московском камерном театре Бориса Покровского, слывшим тогда, в 70-80-е годы самым смелым музыкальным коллективом, не боявшимся экспериментов.
Полвека спустя после премьеры первой оперы Таривердиева «Кто ты?», имеющей подзаголовок «Опера для молодых», фрагменты из неё вошли в программу вечера, подготовленного силами выпускников и участников Молодёжной оперной программы Большого театра. Оперным дивертисментом «Продлите мгновение, маэстро!», посвящённом 85-летию со дня рождения композитора, открылся 19 июля на Новой сцене Международный фестиваль «Запомни этот миг» памяти Микаэла Таривердиева.
Началось с удивительных кадров чёрно-белой хроники, когда почти скульптурное, в высоту задника сцены лицо Таривердиева поёт, а скорее, декламирует: «Зачем, зачем? Почему, почему?». Тёплая доверительная интонация присутствия живого автора не покидала на протяжении всего вечера.
Режиссёру-постановщику Игорю Ушакову и художнику Сергею Тимонину удалось в сжатые, как всегда, сроки создать не костюмированный концерт, а подобие сквозного действа, оформленного просто, но элегантно, с отсылкой к историческому уже для молодых исполнителей времени юности их родителей.
Открывал и завершал первое отделение вечера пролог и эпилог из самой поздней по времени написания (1989–90-е гг.) оперы-гротеска «Женитьба Фигаренко». Сюжет комедии Бомарше перенесён в советскую действительность. Дамский парикмахер Фигаренко вместе с невестой и коллегой Сюзановой решает открыть свой салон красоты на семейном подряде. А зампред исполкома Евграф Альмавивов мешает молодым работать, да ещё назначает тайное свидание Сюзановой на своей даче.
Музыка острая, яркая, местами саркастичная, как и положено, учитывая сюжет. Оба фрагмента представляют собой сложно сплетённый ансамбль из всех девяти действующих лиц, то выходящих в прологе с краткими представлениями, кто есть кто, то сливающихся в хоровом финале. Первое, что приходит в голову, когда слышишь этот нонет: написано чертовски сложно, рассчитано на незаурядные музыкальные способности певцов Камерного театра и на всегда долгий и неторопливый репетиционный процесс у Покровского.
Бывшие и нынешние «Молодёжники», многие из которых заняты и в «Свадьбе Фигаро» Моцарта, ещё раз доказали – их профессиональная подготовка и способность учить быстро и качественно не уступит лучшим певцам среднего-старшего поколения. Потому перечислю всех: Фигаренко – Сергей Радченко, Сюзанова – Руслана Коваль, Альмавивов – Александр Киреев, Альмавивова – Марта Данусевич, Керубинов – Илья Кутюхин, Антонинов – Борис Рудак, Фанечка – Евгения Асанова, Базулев – Даниил Чесноков, Бартолович – Константин Сучков.
Четверо из «Женитьбы Фигаренко» остались на сцене, чтобы познакомить нас с фрагментами той самой, первой оперы «Кто ты?», написанной в 1966 году по мотивам повести Василия Аксёнова «Пора мой друг, пора!». Дерзкие стихи Вознесенского «Кто мы, фишки или великие?», лапидарная, задорная тема квартета исполнялись артистами с явным удовольствием.
Оказывается, шлягер «На Тихорецкую состав отправится» из «Иронии судьбы» первоначально был сольным номером из той же оперы «Кто ты?». Евгения Асанова умеет своему глубокому меццо-сопрано придавать песенную задушевность, хорошо чувствует стиль. Только мешала голосу ударная установка, изображающая «вагончик тронется» слишком громко, будто не из оркестровой ямы, а отдельно из кулисы.
Сложное чувство вызвал следующий эпизод. Открыла его «Королевская охота», номер, эффектно сыгранный оркестром под управлением Александра Поляничко. Услышать знакомые темы из кинооперы «Король-олень» про «любовь – это то, что ребятам понять не дано» – словно вернуться в детство. Полина Агуреева (Анджела), Евгений Дятлов (Дерамо) и особенно Гоша Куценко (злодей Тарталья) сегодня такие же кино- и телекумиры, как и первые исполнители – Юрий Яковлев и Сергей Юрский. И поют столь же музыкально и выразительно при отсутствии вокальных данных. Но в органичности их появления на сцене Большого театра, рядом с оперными певцами, сомневаюсь. Слишком велик контраст – и по умению работать с оркестром, и элементарно по силе звука, несмотря на микрофоны. Сравнение явно не в пользу драматических актёров, прекрасных в другом месте.
Недоумение, впрочем, быстро сменилось живым интересом и радостью наблюдать вокальные и актёрские удачи в эпизодах комической оперы «Граф Калиостро». Написанная Таривердиевым в 1983 году, она долго и успешно входила в репертуар Камерного театра. Фонограмма для телефильма по мотивам спектакля была записана на Всесоюзной студии грамзаписи «Мелодия».
Сюжет взят из одноимённой повести Алексея Толстого. Но события опять же перенесены в современность. Графская усадьба становится музеем. Молодой человек, влюблённый в портрет дамы XVIII века, – сотрудник музея. Появляется знатный иностранец (Калиостро) с экскурсией, оживляющий этот портрет. Вот цитата из книги композитора «Я просто живу»: «С одной стороны, мне хотелось приблизить музыкальный язык оперы к современной городской интонации и сегодняшней музыкальной среде, а с другой – это должно было быть помножено на шутливую, комическую имитацию музыки XVIII века».
Молодые певцы просто купались в этой мелодичной, понятной и образной музыке. В первом эпизоде неожиданно раскрылась с характерной стороны Анастасия Барун. Её экскурсовод в строгой белой блузке, с указкой и в очках выглядела узнаваемо, типичной «музейной мышью»! Даже походку юная артистка нашла ту самую, возрастную, смешную и трогательную.
В арии Маши богатство бархатного меццо Евгении Асановой раскрылось в полной мере.
Значительно, но с едва уловимым юмором вышли исполнять квартет, надев треуголки, четыре Генерала.
Нина Минасян, изящная статуэтка в серебристом платье со шлейфом, не просто виртуозно спела тесситурную, с колоратурой и хрустальными верхними нотами арию Прасковьи Петровны, ожившей хозяйки дома со старинного портрета, но и создала пленительный образ вечной женственности.
Сцена бала ознаменовалась выходом графа Калиостро. Андрей Жилиховский всегда излучает мужское обаяние, а здесь, весь в белом, он выглядел настолько привлекательно, что лишь произнеся пару реплик, приковал всеобщее внимание.
Потом зазвучала ария Калиостро – это чудо! Мощный, полётный баритон, поющий проникновенные строки, словно обращённые к автору: «Продлите, продлите мгновение, Маэстро». По сути – кульминация вечера, после которой хочется оваций, цветов и объятий, поздравлений с успехом.
И да простят меня организаторы и режиссёры, всё, происходившее вслед «Калиостро», воспринималось уже как постскриптум.
Вторым отделением шла моноопера «Ожидание». Написанная на стихи Роберта Рождественского, как бы по следам «Человеческого голоса» Пуленка, и поставленная в Камерном театре в 1985 году (первой исполнительницей была Мария Лемешева), исповедь ждущей под часами в течение получаса женщины за тридцать лет существования произведения время от времени привлекала внимание очень разных, но всегда серьёзных, думающих певиц.
Для молодой солистки Большого театра Екатерины Морозовой это дебют в таком формате. Полчаса почти беспрерывного пения, местами технически трудного, текст, требующий эмоционального проживания каждого слова, необходимость сфокусировать на себе внимание зала… Справилась Екатерина со всеми задачами очень достойно. Даже пульт с нотами не мешал внимать и верить её героине в чёрном, а царственная внешность добавляла остроты – красавицы всегда страдают от одиночества и ожидания больше других!
Одно «но». Все участники концерта пели с радиомикрофонами – гарнитурами, почти незаметными. Устроители сочли, что так чётче слышны слова и решаются проблемы с инструментовкой, не рассчитанной на подобные зал и сцену. Надо отдать должное звукорежиссёрам Большого театра: в первом отделении звукоусиление было деликатным, практически безупречным по балансу. Но вот для Екатерины Морозовой всё же хотелось натурального звучания – у неё такой насыщенный, чувственный тембр, большой голос! Для её выступления, чтобы не возникали перегрузки, включили динамическую обработку, алгоритм которой был выбран неудачно. На слух всё время казалось, что живое трепетное сопрано заключено в замкнутую колбу и бьётся о стенки, как мотылёк.
Да и по драматургии – камерное лирическое «Ожидание» свежее бы воспринималось в первом отделении.
А про самое начало – в конце. Потому что грустно. «Ноктюрн» и «Мелодия» из телефильма «Ольга Сергеевна» – элегичные, просветлённые пьесы. Но если закрыть глаза, казалось, играют дети-скрипачи из музыкальной школы. Всё объяснимо – конец сезона, изматывающие оркестровые прогоны громады «Осуждения Фауста» Берлиоза на Исторической сцене. Однако, помним ещё про бренд – Ансамбль скрипачей Большого театра. И отличающий его знак качества – слитность звучания и точность отделки. Вместо литого унисона времён Юлия Реентовича доносилось нечто условное, «лохматенькое» с сомнительной интонацией и несинхронными штрихами. Понятно, времени на репетиции Таривердиева у ансамбля было катастрофически мало! Отчего бы тогда не исполнить те же пьесы скрипичным дуэтом или соло?
Но это даже не ложка, а капля дёгтя, не испортившая впечатления от всего гала-концерта. Когда встречаются талантливая музыка, прошедшая испытание временем, и молодые артисты, жадные до всего нового и незапетого, получается не проходной, а знаковый вечер, о котором сожалеешь, что он – единственный и больше не повторится.
Пока нет комментариев