(1902-1974)
Первая половина и середина ХХ столетия вошли в историю Большого театра как истинный «золотой век»: А. Нежданова, Л. Собинов, В. Барсова, М. Михайлов, М. Рейзен… одной из «звезд», озаривших в то время сцену Большого театра, была Мария Максакова.
Родилась Мария Петровна Максакова (урожденная Сидорова) в Астрахани в 1902 году. Отец ее был служащим, но он рано умер, и все заботы о детях легли на плечи матери. Мария была впечатлительной девочкой с неспокойным характером, из-за этого дела ее в школе шли не лучшим образом. Но девочка стала совсем другой, когда в 10-летнем возраста начала петь в церковном хоре. Музыка увлекла ее, она самостоятельно освоила нотную грамоту и за считанные месяцы научилась петь с листа, а через год стала ведущей в альтовой группе. В церковном хоре она научилась точному интонированию, что очень пригодилось впоследствии.
После Октябрьской революции церковный хор был преобразован в светский, но через несколько месяцев распался. Мария поступила в Астраханское музыкальное училище по классу рояля. Дома инструмента не было, поэтому приходилось задерживаться в училище до ночи. В отличие от других студентов, она любила даже гаммы. Одновременно Мария училась пению, участвовала в концертах для Красной гвардии. Оперный дебют певицы состоялся в 1919 году. Ей было нелегко решиться пойти на прослушивание в театр – ведь оперных спектаклей она прежде даже не видела, а в театре ее поначалу приняли за школьницу, желающую записаться в детский хор. Но прослушивание прошло успешно, и два месяца спустя певица уже исполняла роль Ольги в опере «Евгений Онегин». Скоро ей доверили и другие партии – Зибель в «Фаусте», Маддалена в «Риголетто». Вспоминая это время, певица говорила впоследствии, что была тогда «наивна до глупости», имея в виду отсутствие опыта. Даже хористы упрекали ее в неумении «ходить по сцене», а М. Максаков – режиссер и управляющий труппой – хотя и давал ей роли и одобрял ее голос, считал, что петь она не умеет. Певица решила отправиться в Петроград, чтобы совершенствовать свое искусство в консерватории.
Ее не приняли в консерваторию из-за отсутствия аттестата об окончании гимназии. Возможно, отношение было бы иным, если бы Мария сказала, что уже поет в опере, но признаться в этом она не решилась. Девушка осталась одна в незнакомом городе, без денег, но, к счастью, случайно встретила на улице знакомого хориста из Астрахани, который помог ей устроиться. Два месяца спустя удалось добиться, чтобы Марию прослушали в консерватории – и сделал это А. Глазунов. Профессор, к которому он ее направил, сказал, что у нее лирическое сопрано – хотя прежде она пела меццо-сопрановые партии.
После этого Мария вернулась в Астрахань, где с нею начал заниматься М. Максаков, а вскоре она стала его женой, приобретя фамилию, под которой и прославилась впоследствии. Занятия и участие в спектаклях раскрыли талант М. Максаковой, ее голос, который все-таки оказался высоким лирическим меццо-сопрано, обрел звучность, в пении появилась речевая и музыкальная выразительность. В 1923 году, когда супруги переехали в Москву, она была принята в труппу Большого театра.
О дебюте М. Максаковой на сцене Большого театра в партии Амнерис вспоминал впоследствии С. Лемешев. По словам певца, он тогда перестал обращать внимание на исполнителей ролей Аиды и Радамеса – все его внимание захватила эту хрупкая девушка, словно сошедшая с египетского барельефа, чей лиричный, свободно льющийся голос так естественно воспроизводил интонации привыкшей повелевать дочери фараона. Даже казалось странным, что Радамес предпочел Аиду – во всяком случае, С. Лемешев (и не он один в зале) в тот вечер «влюбился» в Амнерис.
Работая в Большом театре, Мария Максакова получила возможность многому научиться у таких певцов, как Н. Обухова, А. Нежданова и Л. Собинов. Как вспоминала впоследствии певица, главным, что она усвоила, было понимание того, что «образ достигает предельной выразительности лишь тогда, когда большая внутренняя взволнованность проявляется в форме простой и ясной, когда богатство душевного мира сочетается со скупостью движений».
Ведущей солисткой Большого театра М. Максакова оставалась до 1953 года. Репертуар ее был разнообразен: Ганна («Майская ночь»), Азучена («Трубадур»), Любаша («Царская невеста»), Лель («Снегурочка»), Кармен, Ортруда («Лоэнгрин»). В Государственном ансамбле оперы, руководил которым И. Козловский, она исполнила партии Шарлотты в «Вертере» Ж. Массне и Орфея в одноименной опере К. В. Глюка. Но классическим репертуаром певица не ограничивалась – она выступала в операх композиторов-современников: Клариче в опере С. Прокофьева «Любовь к трем апельсинам», Аксинья в «Тихом Доне» И. Дзержинского, Груня в опере О. Чишко «Броненосец «Потемкин». Участвовала она и в мировой премьере оперы А. Спендиарова «Алмаст», став первой исполнительницей заглавной роли. За партии Марфы в «Хованщине» и Марины Мнишек в «Борисе Годунове» она удостоилась Сталинской премии.
Другая сторона творчества М. Максаковой – камерное исполнительство. В исполнении вокальных циклов Р. Шумана и романсов П. И. Чайковского не в меньшей степени, чем в создании оперных сценических образов, проявлялось качество, которое подметил С. Лемешев: «Ей никогда не изменяет художественный вкус. Она готова скорее чуть «недожать», чем «пережать».
Впрочем, не все было безоблачно в жизни певицы – невзгоды сталинской эпохи не обошли ее стороной. Ее второй муж – дипломат Я. Давтян – был репрессирован в 1937 году, ей самой грозила ссылка… правда, в конечном итоге ничего страшного с нею не произошло. В 1944 году М. Максакова участвовала в конкурсе на лучшее исполнение русской народной песни и завоевала первую премию, а в 1946 была удостоена Государственной премии СССР.
После завершения сценической карьеры Мария Максакова была преподавателем вокала в ГИТИСе, руководила Народной певческой школой, входила в состав жюри на различных вокальных конкурсах, в том числе и международных, работала над книгой «Жизнь на сцене», в которой рассказала о своем творческом пути, писала статьи о композиторах и дирижерах.
Певица умерла в Москве в 1974 году.
Музыкальные Сезоны
Пока нет комментариев