31 января исполнилось 220 лет со дня рождения великого композитора-романтика Франца Шуберта. За свою короткую жизнь (1797-1828) Шуберт написал множество музыкальных произведений, среди которых наибольшую известность и любовь принесли камерные произведения, а его вокальные циклы стали подлинной жемчужиной не только музыкальной культуры, но и романтизма в целом. Чем так близки нам эти песни, написанные на стихи поэтов того времени, но волнующих нас до сих пор своей эмоциональностью и искренностью? Для ответа позвольте обратиться к моему самому любимому циклу «Зимний путь», который я слышала в разных исполнениях и разных местах, в записях и на концертах, в Зальцбурге и Санкт-Петербурге, в Вене и в Москве. Эти грустные лирические откровения можно слушать бесконечно, по-разному воспринимая печаль отвергнутого любимой героя. Несомненно, во время жизни композитора эти песни воспринимались иначе, чем сегодня — картина мира была совершенно иной, нежели в наш технологический век, измерения времени и пространства отличались от современных, обусловленных скоростью передачи информации, расширившей границы мира. Замечательная реконструкция этой картины мира содержится в книге певца и историка культуры Йена Бостриджа «Зимний Путь Шуберта. Анатомия наваждения» (2015). Автор представляет собой фигуру, с одной стороны, уникальную, с другой – весьма показательную для современной культуры. Известный исполнитель камерной вокальной музыки, в течение более 20 лет с успехом представляющий произведения Шуберта, в особенности «Зимний путь» на разных сценах мира, в то же время провел тщательное исследование всех сторон жизни эпохи композитора. Результатом стала книга, в подзаголовке которой упоминается слово «наваждение». (Автору этой статьи довелось слушать исполнение «Зимнего пути» и побеседовать с Йеном Бостриджем, который на вопрос: «Будет ли конец этому длинному пути?»: задумался и ответил: «Нет, он бесконечен».) Прочитав эту книгу, начинаешь по-иному воспринимать и музыку, и поэзию, задумываться не только над печальной историей одинокого героя, но и над смыслом нашего бытия, что так волновало романтиков — они настаивали на том, что главный смысл поэзии и искусства вообще состоит в воспроизведении глубин человеческого духа, сколь высоких, столь и непостижимых.

Как в «Зимнем пути», так и в «Прекрасной мельничихе» и других романсах Шуберта главное переживание – это несчастная любовь, любовь-страдание. Но оно становится частью более широкой панорамы жизни, чувство связано не только со столь любимой романтиками природой, но и с окружающей обыденностью, составляющей неотъемлемую часть жизненного мира. Мрачные настроения господствуют в сердце героя, и в окружающей природе, лишь изредка их озаряют светлые воспоминания, ложные надежды, и по контрасту жизнь становится еще мрачнее. Мрачна и окружающая героя природа: снег, покрывший всю землю, замерзший ручей, блуждающий огонек, заманивающий в глухие скалы, ворон, ожидающий смерти странника. Вместе они создают сложную картину эмоционального и психологического состояния героя. Хотя он страдает от неразделенной любви, его страдания не индивидуальны, а скорее представляют собой выражение борьбы романтического героя с самой судьбой. Так, в Wetterfahne («Флюгер») внимание сосредотачивается на флюгере как на образе равнодушия сил природы к внутренним мукам героя:

«Ветер играет с флюгером на доме моей возлюбленной.
И я ошибочно думал, что это знак бедному беглецу:…
Ветер играет с сердцами, как с флюгером – только очень, очень тихо.
Что она знает о моей боли? Богатый бедного не разумеет…»

В самом первом стихотворении цикла есть строки, которые могут помочь нам отгадать загадку «Зимнего пути» – «Чужим я прихожу в это мир, чужим я ухожу». Тема отчуждения, Другости была очень важна для романтиков с их культом Героя-одиночки, не находящего прибежища в мире людей. Герой «Зимнего пути» сознательно отказывается от социальной активности, так как она представляется ему бессмысленной без взаимности возлюбленной. Это «опустошение» мира как результат несчастной любви является общим мотивом всех любовных трагедий, в основе которых лежит неразделенное чувство. Но в романтическом искусстве страдание как необходимая часть любви обретает культурный смысл, связанный с динамикой перехода от Галантного века с его исключением боли и страдания из своего к новой эпохе романтизма, представители которой намеренно драматизировали страдание. Именно такие признания содержатся в романтической поэзии, преодолевающей чувство стыдливости и открыто объявляющей страдание основным содержанием жизни в контексте неразделенной любви.

Лирический герой странствует по горам и деревням, полям и лесам, и все в природе напоминает ему о несостоявшейся любви. Иногда настроения лиричны, как в песне «Липа», иногда исполнены отчаяния и безнадежности, как в последней песне «Зимнего пути» — «Шарманщик» или в жгуче-печальном «Прощании» из последнего цикла «Schwanengesang». Эта смена настроений, объединенных общим лейтмотивом романтической любви, дает возможность исполнителям интерпретировать их по-разному, делая акцент на том или ином оттенке эмоционального переживания. В то же время исполнение вокальных миниатюр Шуберта требует и от вокалиста, и от пианиста тонкости и глубокого внутреннего переживания, необходимого для того, чтобы передать общее настроение грусти неосуществленной любви, и в то же время энергетику, заложенную во многих, даже самых безнадежных моментах шубертовских песен.

Шуберт, как известно, исполнял свои сочинения на знаменитых «Шубертиадах», в кругу друзей, что придавало интимность, камерность этим музыкальным вечерам. В наши дни на смену домашнему музицированию пришли концертные залы, и интернет-трансляции, различные проекты, основанные на современных технологиях. Но наши современники, как показывает интерес к концертам, записям, книгам, посвященным камерным вокально-поэтическим жанрам, вовсе не чужды ни любовным переживаниям, ни обращениям к природе представителей романтизма. Можно привести в качестве примера многочисленные исполнения вокальных циклов Шуберта на концертных сценах мира, большой читательский успех книги Й.Бостриджа «Зимний путь. Анатомия наваждения» и многое другое.

к 220-летию Франца Шуберта

Сочетание вечных для человека чувств, эмоциональной насыщенности музыки, возможностей понимания Другого, красота мелодии делают музыкально-поэтические произведения великого австрийского композитора важным и интересным для наших современников. К 220-летию Шуберта в Москве прошли несколько концертов, которые во многом возрождают камерную атмосферу Шубертиад – произведения композитора звучат не на больших концертных площадках, а в уютных залах старинных особняков, еще хранящих память о музыкальных вечерах минувших эпох. В Библиотеке искусств им. Боголюбова и в Доме Лосева на Арбате прошел фестиваль «Дороги, ведущие к Шуберту», а в зеркальном фойе театра Новая опера состоялся концерт, посвященный 220-летию со дня рождения композитора. Программа концерта показала разные грани и этапы творчества композитора, а комментарии ведущего – Михаила Сегельмана – позволили выстроить «мостик» между эпохой композитора и нашими днями. Филармоническая традиция участия лектора или ведущего в концертах, в особенности камерных, очень важна для погружения в атмосферу музыкальной культуры той или иной эпохи, не говоря уже о том, что позволяет неподготовленному зрителю понять смысл исполняемых произведений. По своему опыту посещения концертов в Европе, где такой традиции не существует, могу еще раз подтвердить важность этого «просветительского» момента. В «Шубертиаде» в Новой опере это было важно еще и потому, что прозвучали редко исполняемые произведения Шуберта, которые стали открытием даже для знатоков – «Границы человечества» и «Зулейка» на стихи И.В.Гете, очаровательное трио «Свадебное жаркое» в стиле зингшпиля на стихи А.Ф.Шобера. Такие известнейшие произведения как «Форель» и «Серенада» также нашли свое место в концерте, как своеобразный символ всеобщей любви к Шуберту. Несомненный интерес вызвало и исполнение песни «Пастух на скале» — сопрано Ольгу Ионову сопровождало не только фортепиано (Татьяна Сотникова), но и кларнет (Борис Сокол), и ансамбль создал неповторимую атмосферу горного пейзажа. В финале концерта прозвучала виртуозная фантазия ре минор для фортепиано в четыре руки (Александр Жиленков и Татьяна Сотникова), а в завершение вновь – как лейтмотив творчества композитора – возникло настроение меланхолии и любовной тоски в песне «Мельник и ручей» из цикла «Прекрасная мельничиха». Самым замечательным в этом концерте стала атмосфера – уютное фойе, близость зрителей к исполнителям, ощущение эмоционального сопереживания – все это воскрешает реминисценции тех дней, когда композитор в кругу друзей исполнял свои произведения. И сегодня любители музыки и поэзии рады тому, что можно на какое-то время отрешиться от шума и суеты повседневной жизни и погрузиться в атмосферу романтической музыки, пережить состояние влюбленности и разочарования, радости и любования природой – и музыка Шуберта дарит нам эту радость.

 

Екатерина Шапинская

 

Все права защищены. Копирование запрещено