СвиридовМузыка, связанная со словом – вокальная, хоровая – всегда занимала ведущее место в творчестве Георгия Васильевича Свиридова. Выдающимся мастером вокальной музыки композитор показал себя очень рано – в 1935 г. Девятнадцатилетний юноша обучался тогда композиции в Ленинграде, в Первом музыкальном техникуме – по уровню преподавания это учебное заведение не уступало консерватории, и талант молодого композитора получил здесь достойные условия для развития. Но вот условия жизни оставляли желать лучшего: в огромной комнате в общежитии ютилось пятнадцать студентов, стипендии не хватало даже на еду, Свиридов был вынужден подрабатывать в ресторанах – и все равно жил впроголодь. В довершение всего, климат северной столицы оказался тяжким испытанием для уроженца Курской губернии – Свиридову пришлось даже на некоторое время уехать на родину, чтобы поправить здоровье… Но столь суровые условия не помешали творчеству: именно тогда – в 1935 г. – композитор начал работать над одним из лучших достижений раннего периода своего творчества, романсами на стихи Александра Сергеевича Пушкина.

Шесть романсов на стихи Пушкина отмечены теми чертами, которые будут характерны для вокальных циклов, созданных Свиридовым в пору творческой зрелости – например, для «Песен на стихи Роберта Бёрнса». В качестве литературной основы избраны стихотворения разных лет, совершенно не связанные между собою и, соответственно, не позволяющие выстроить единую сюжетную линию. Не прибегает композитор и к музыкальным средствам объединения цикла – лейтмотивам, реминисценциям, тематическим аркам. Тем не менее, романсы воспринимаются не как сборник разрозненных миниатюр, а как единое целое (хотя каждый из них обособлен и может исполняться отдельно, что делается довольно часто). Это происходит благодаря особой образной драматургической линии: за образом осени следуют «зимние» романсы, «Зимняя дорога» устремляется туда, где старушка-няня ждет поэта («К няне»), в ее ветхой лачужке они прислушиваются к завываниям вьюги («Зимний вечер»). Тревожным размышлениям («Предчувствие») противопоставляются светлые мысли о любви («Подъезжая под Ижоры»).

Романс, открывающий цикл – «Роняет лес багряный свой убор» – представляет собою элегию, но в нем нет той унылой усталости, которая нередко ассоциируется с этим жанром. Здесь выражена печаль – но печаль мужественная. Эпическое величие широких мелодических ходов, с которых начинается романс, подчеркнуто октавными унисонами фортепиано в низком регистре. Отдаленные друг от друга голоса фактуры создают ощущение широкого пространства, а «пустые» квинты и одинокие подголоски живописуют суровый осенний пейзаж, которому противопоставляется душевное состояние поэта, вспоминающего о друзьях и жаждущего найти «минутное забвение». В дальнейшем развитии мелодия, основанная на призывной квартовой интонации, устремляется вверх, к кульминации, поддержанной мощными аккордами.

Во втором романсе – «Зимняя дорога» – сопоставляются два образа: реальность и мечта. Реальность – это сама дорога: мелодия устремлена вперед – «вверх», превышая диапазон октавы, но ритмическая ровность словно «сковывает» ее, а фигурации в фортепианной партии придают оттенок тревоги, но одновременно они играют изобразительную роль, живописуя стремительное движение саней. В контрастном среднем разделе – где поэт мечтает «забыться у камина» – движение останавливается, но органный пункт на неустойчивой гармонии напоминает о том, что это только мечта, настоящего успокоения не происходит. И вновь возобновляется стремительный бег.

Теплыми чувствами проникнут романс «К няне», построенный на напевном речитативе. Здесь появляются изобразительные детали («жужжание веретена» в фортепианной партии), но внимание сосредотачивается на выражении любви. Глубокая лиричность романса подчеркивается тем, что в кульминации его (на словах «Тоска, предчувствия, заботы теснят твою всечасно грудь») нет мощной динамики – это тихая кульминация.

Следующий романс – «Зимний вечер» – выглядит продолжением двух предыдущих, но музыкально-образные контрасты в нем выражены ярче. Зловещие завывания ветра слышатся в рокоте фортепиано в низком регистре. Мягко и просветленно – как воспоминание о детстве – звучит убаюкивающая мелодия среднего раздела.

На контрастах основан и пятый романс – «Предчувствия»: Застывшие, «оцепеневшие» в своей безнадежности минорные фразы постоянно вращаются вокруг одного звука, но затем – в таком же ритме – с надеждой устремляются вверх мажорные интонации.

Последний романс – «Подъезжая под Ижоры» – исполнен света: мажорная тональность, стремительный ритм «несущейся тройки» в фортепианной партии, энергичный «взлет» квартовых интонаций в партии вокалиста. В среднем разделе возникает множество остроумных зарисовок – например, интонации салонного романса при упоминании о «хмеле светской суеты».

Пушкинские романсы – изданные и исполненные на радио вскоре после завершения – сразу же завоевали любовь публики. В 1937 г. – в ознаменование столетия со дня смерти Пушкина – на них обратили внимание знаменитости, в частности, Сергей Яковлевич Лемешев. «Пушкинские романсы переменили мою жизнь», – говорил впоследствии Свиридов.

Все права защищены. Копирование запрещено