ЛистОдним из истоков жанра симфонической поэмы, созданного Ференцем Листом, можно считать увертюру. Некоторые поэмы Листа родились непосредственно из увертюр: «Орфей» изначально создавался им как оркестровое вступление к опере Кристофа Виллибальда Глюка, а «Прометей» – как увертюра к драматическому спектаклю.

В 1850 г. в Веймаре был открыт памятник немецкому писателю, историку и теологу Иоганну Готфриду Гердеру. Воззрения этого мыслителя были очень близки Листу: и Гердер, и композитор ставили во главу угла доброту, считая ее главным двигателем общественного развития, считали, что изменить мир может проповедь человеколюбия и дружбы народов. Композитор не мог остаться в стороне от такого события, как открытие памятника Гердеру. Важной частью торжеств стала постановка трагедии Гердера «Освобожденный Прометей». Для этого спектакля Лист написал несколько хоров, а также увертюру. По прошествии пяти лет композитор переработал увертюру – так родилась симфоническая поэма «Прометей».

Сущность своего творческого замысла композитор объяснил так: «Отважная устремленность к самой возвышенной цели, какую только может поставить перед собой человеческий дух, творческая активность, жажда деятельности… и искупляющее страдание, терзающее нас». В образе прикованного к скале титана композитор видел человека, осужденного быть прикованным к своей «земной природе», но осознающим собственное «врожденное величие» и предвидящим грядущее освобождение духа, перенесение в те «надземные сферы, откуда он некогда похитил сияющую светоносную искру». Главная идея поэмы – «Страдание (несчастье) и слава (блаженство)!» – напоминает о другом симфоническом сочинении Листа – «Тассо. Жалоба и триумф». Но если Торквато Тассо представлен композитором в большей степени как страдающий герой, то в «Прометее» подчеркнуто героическое начало.

Драматизм сюжета, как и «прошлое» поэмы в качестве увертюры, определили музыкальную форму – это сонатное allegro с традиционным соотношением главной и побочной партий. Единственное отличие от классической сонатной формы заключается в замене разработки фугой (впрочем, подобные примеры встречались и раньше – например, в некоторых сонатах Людвига ван Бетховена).

Основные образные сферы поэмы («страдание и слава») намечены во вступлении. Краткий решительный мотив в мощном аккордовом изложении на фоне грозного тремоло низких струнных и литавр характеризует мужественного героя. Стремление к свободе отражено в энергичных «взлетах» тират и бурно низвергающемся пассаже. Страдания героя выражены в нисходящих интонациях инструментального «речитатива», излагаемого в унисон альтами, фаготом и английским рожком.

Из вихревых пассажей струнных вырастает главная партия: в речитативных интонациях, знакомых нам по вступлению, звучит уже не страдание, а мужество и гордость. Высшей точкой этого образа становится кульминация главной партии – в лаконичном мотиве, возникающем у струнных и фаготов, решительные триоли сочетаются с мелодическими ходами на интервал, превышающий диапазон октавы. Мотив подвергается контрапунктическому развитию. Завершается главная партия сопоставлением бурных пассажей и интонаций страдания. На тех же жалобных мотивах основана связующая партия.

Драматизму главной партии контрастирует лирика побочной – светлой и восторженной. Ее проводят виолончели на фоне фигураций альтов. В драме Гердера эту тему можно соотнести со словами матери Прометея – Фемиды, богини правды и справедливости:

«В своих цепях ты мощным был титаном,

Олимпа рай ты с гор низвел на землю

И власть над ней ты отдал человеку».

В музыке к драме эта мелодия звучала в хоре, прославляющем Фемиду – ее можно трактовать как воплощение веры в грядущее торжество справедливости. Эта вера крепнет по мере развития темы – оркестровая фактура становится все более насыщенной и мощной.

Раздел, соответствующий разработке, отделен от экспозиции генеральной паузой – герой словно собирается с силами для продолжения борьбы. Этот раздел представляет собой фугу, тема которой вобрала в себя несколько элементов: тирату из героической темы вступления, нисходящий ход на терцию, напоминающий о «теме страданий», мужественную фразу в диапазоне, превышающем октаву. Совокупность этих элементов создает героический образ. Титаническая сила и героическая устремленность темы постепенно возрастают в наслоении и переплетении голосов полифонической фактуры, эта фуга – самый напряженный раздел симфонической поэмы. Последующий раздел – краткий и тонально неустойчивый – приводит к репризе. В сжатой динамической репризе побочная партия звучит как торжественный апофеоз, прославляя подвиг, совершенный во имя человечества.

Все права защищены. Копирование запрещено