Тирольский фестиваль в Эрле, крошечном местечке среди гор и озёр, где смыкаются Австрия и Бавария, в очередной раз распахнул свои двери для публики. Легко подумать, что Tirole Festspiele Erl не в состоянии претендовать на славу и финансирование гораздо более известных летних мероприятий, организованных в почти соседних городах: Зальцбурге и Брегенце. И всё же это не совсем так. Создатель фестиваля и его постоянный дирижёр – прославленный маэстро, ученик Караяна Густав Кун, который ныне, подобно своему учителю, может считаться живой легендой, – создал в Эрле музыкально-театральное чудо.
Дело возникало как региональный проект. Почему Тироль? Думается, никому, побывавшему в Австрии даже проездом, не спастись от влюблённости в неё. Маленькая страна с населением в восемь миллионов человек, из которых половина проживает в Вене, – подлинное сердце Европы. Регион Тироль занимает большую часть Австрии, и его красота поражает в самое сердце, даже когда вы проехали Вену и Зальцбург. Величественные горы, меняющие цвет в зависимости от освещения, кажущаяся открыточной зелень альпийских лугов (подойдёшь поближе – видишь, что это правда), изумрудная гладь озёр, гармония между природой и творениями рук человеческих, ощущение безмятежности и полной безопасности… А уж местные коровы породы «бурая альпийская» – красивые, любимые и ухоженные, взирающие на вас прозрачными глазами и любящие заглядывать в припаркованные около отелей машины туристов!
Вот такое место и было выбрано для проведения Тирольского фестиваля. Место волшебное: в Эрле всего две тысячи жителей, откуда ни посмотри – вырастает Кайзерова гора, перед которой всякое существо чувствует себя незначительным, Инн неторопливо несёт свои воды, каждый домик утопает в цветах. Поначалу концерты и спектакли проходили в белом здании Пассионшпильхауса – его построили в 1950-х годах для представления Страстей Христовых. Эта традиция восходит аж к 1613 году, представление организуется один раз в восемь лет, весьма популярно и собирает тысячи зрителей.
В течение многих лет Кун, не располагая ни настоящим театральным зданием, ни полноценной сценографией, ни знаменитыми исполнителями, ни значительными средствами, дирижировал в Эрле вагнеровской тетралогией, да ещё выступал в качестве режиссёра. Его амбиции были сродни амбициям самого Вагнера – поэта, композитора, дирижёра и режиссёра в одном лице. Подобные амбиции могли показаться чрезмерными, однако музыкальный результат был столь превосходен, что ворчания тех, кто предпочёл бы полноценную постановку и настоящего режиссёра, не было слышно.
Несколько лет назад в Эрле произошло настоящее чудо: у подножия Кайзеровой горы, справа от белой улитки – Пассионшпильхауса, поднялось здание настоящего театра суперсовременной архитектуры с фантастической акустикой. Ныне Тирольский фестиваль приглашает публику на спектакли и концерты как летом, так и зимой, и залы все время полны. Воистину удивительно, как в крошечном местечке может функционировать музыкально-театральное мероприятие немалого размаха. Воистину удивительная страна Австрия, подлинное сердце Европы!
Программа летнего фестиваля-2016, как водится, была необъятно богата. Моцартовская «Волшебная флейта» и россиниевский «Вильгельм Телль», а концертов и авторов исполняемых произведений и вовсе не сосчитать!
Автору этих строк выпала удача послушать и посмотреть «Волшебную флейту». Удача, потому что незамысловатый спектакль, по сути semi stage, как часто случается в Эрле, был динамичен, прозрачен, в самом хорошем смысле развлекателен и спет молодыми артистами самым превосходным образом.
Тирольский фестиваль не изменил привычному для него «бедному» стилю. На сцене, в сущности, не было ничего, кроме наклонного помоста и расставленных по бокам растений в горшках, явно прибывших из цветочного магазина. По ходу дела появлялись кое-какие аксессуары, всегда скромные и забавные. Дракона, преследующего принца Тамино в первой сцене, изображали молодые люди разных национальностей и разных цветов кожи, одетые в чёрные рабочие комбинезоны. Они же, надев маски, превращались в зверей во втором действии. При появлении Царицы Ночи сверху спускался тёмно-синий сверкающий шар. В сцене испытаний Памины и Тамино огонь и воду изображали сверкающие алым и лазурным цветами прямоугольные панели, в то время как сцена была погружена во мрак. Вот, пожалуй, и всё.
Кто напридумывал всё это? Чёткого ответа нет: в программе указана группа Furore di Montegral (в переводе с итальянского «Ярость Монтеграаля») – спонтанно сложившееся сообщество молодых людей, которые работали над режиссурой, элементами сценографии и световыми эффектами спектакля. Pardon, автор чуть было не забыла о костюмах Ленки Радецки, постоянной сотрудницы Куна, которая создала для «Волшебной флейты» такие же «бедные», как оформление, но оригинальные и забавные костюмы. Папагено расхаживал в немыслимом пиджаке всех цветов радуги и в салатового цвета штанах, разрезанных на узкие полосы вроде бахромы (во втором действии в подобных штанах появлялась его долгожданная Папагена), Памина была одета в розово-карамельное платье с объёмной юбкой на обруче, Царица Ночи – в элегантное тёмное декольтированное с казавшимся пластиковым шлейфом, мавр Моностатос носил чёрно-белый костюм (при чёрно-белом же гриме), три дамы были весьма элегантны в декольтированных платьях пастельных оттенков, юбках на обручах и в цилиндрах, а три мальчика в исполнении трёх прелестных восточных девушек из Японии и Южной Кореи могли похвалиться красными ботинками, чёрными шляпами и мягко ниспадающими коричневыми брюками. Зарастро и жрецы носили цивильное платье.
Автор много раз видела «Волшебную флейту» в самых разных одеяниях, от восхитительного старого фильма Ингмара Бергмана, снятого в грациозном театрике Дроттингхольма, до очаровательного воздушного спектакля театра Ла Скала, «нарисованного» южно-африканским мультипликатором Уильямом Кентриджем, от супертехнологической и повергающей в изумление продукции фестиваля в Экс-ан-Провансе два года назад и до не менее поразительной продукции Брегенцского фестиваля в стиле фэнтези годом ранее. Опыт просмотра всех этих «Флейт» убедил её в том, что, в сущности, не так уж и важно, как эта музыкально-театральное чудо разодето и насколько широко раскрываются у вас глаза. Важно, как поют и играют, насколько артисты увлечены наивной театральной игрой. В Эрле публика смогла всё это обрести. Так что репортаж должен быть посвящён артистам, молодым, обладающим phisique du role и прекрасно подготовленным.
Исполнитель роли Тамино, тенор Йоханнес Кум ещё молодой, но уже большой артист. Обладает красивым тембром голоса, умеет петь на легато, нежно и трогательно, как того требует знаменитая «Ария с портретом». Его верхние ноты отличны, а музыкальность безупречна.
Памина в тирольской «Флейте» абсолютно восхитительна, сущая карамелька. Клубничная? Или вишнёвая? В любом случае, речь идет о чём-то розовом, благоухающем, утешительном. Йоо-Анне Биттер не надо «играть» Памину, так как её фигура, милое лицо и светлые волосы как нельзя лучше соответствуют персонажу. Биттер сразу завоёвывает симпатии публики приятным голосом и тонким владением стилем, но по ходу спектакля поёт всё лучше и лучше, за что удостаивается овации по выходу на поклоны.
Царица Ночи – итальянская певица Клаудия Сассо, у которой несомненно впечатляющее сопрано с резковатым оттенком. В случае с Царицей не слишком приятный оттенок помогает созданию образа, хотя певицу можно упрекнуть в не абсолютно чисто спетых виртуозных пассажах и подозрительном сверхвысоком фа.
Как легко можно было ожидать, всех переигрывает исполнитель роли Папагено Джеймс Розер; это случается почти в каждой постановке «Флейты». Персонаж Папагено так чудесно выписан, так народен и правилен (перефразируя Верфеля), что достаточно хорошего голоса, стилистической точности и умения держаться на сцене – и успех у вас в руках! Браво, брависсимо Джеймс Розер! Его подружка Папагена в исполнении Марии Лопалько, пикантная и ироничная, срывает горячие и полностью заслуженные аплодисменты за исполнение одного лишь дуэта «Па-па-па».
Глаза и уши оказываются попросту прикованными к молодому и красивому обладателю бархатного баса Джованни Баттиста Пароди – Зарастро. Вольфрам Виттекинд превосходно играет и поёт трудную и во многом неблагодарную партию мавра Моностатоса.
Исполнительницы партий трёх дам (Лада Кисси, Магдалена Козакевич, Вероника Дюнсер) и трёх мальчиков (Атсуко Кояма, Соомин Ю, Юнхуа Хао) по заслугам удостаиваются проявления энтузиазма зрителей.
Фестиваль в Эрле обходится без громких имён. За девятнадцать лет Густав Кун вырастил немало талантов. Сам Маэстро «Флейтой» не дирижировал, за пультом во главе хоровой академии и оркестра Тирольского фестиваля стоял молодой Беомсеок Йи из Сеула, сдержанный, даже непроницаемый, лишённый видимых энергии и эмоций. Но под руками достойного ученика Куна рождалась большая музыка, со всеми оркестровыми группами была проведена тщательная работа, ансамбли звучали прозрачно и гармонично, певцам было уделено любовное внимание.
Когда-то Tiroler Fespiele Erl, логотипом которого были и есть контрабасы и коровы, был региональным проектом. Нет никакого сомнения, что спустя девятнадцать лет после основания он превратился в международное событие большой важности.
Эрл — Верона
Фото Ксиомара Бендер
Пока нет комментариев