Без печали, но и без открытий чудных

Размышления о XIII Московском Международном балетном конкурсе

Эрнест Латыпов (Россия)

«Отзвучали заключительные аккорды волшебной музыки. В последний раз опустился занавес Большого театра. Закончился Первый Международный конкурс артистов балета…» – так начала интервью мне, начинающему журналисту Иновещания, выдающаяся балерина Большого театра Ольга Лепешинская, которая позже, начиная с V конкурса (1985), в течение двадцати лет была бессменным председателем его оргкомитета.

Ольга Васильевна поблагодарила артистов (семьдесят восемь человек из девятнадцати стран) за их участие в I конкурсе, высокое жюри во главе с Галиной Улановой за справедливое судейство, поздравила победителей (шесть золотых медалей, три серебряных, десять бронзовых, шесть почётных премий и два диплома), пожелала Московскому конкурсу долгой и счастливой жизни.

С тех памятных дней прошло почти полвека. Многое изменилось: нет больше Советского Союза, который «в области балета был впереди планеты всей», с 2001 года к исполнительскому конкурсу добавился конкурс хореографов, с 2013 года в программу младшей группы включён характерный танец (Danse de Charactère), с нынешнего года появилась официальная награда партнёру и в разы увеличен призовой фонд… А в остальном всё по-прежнему: исполнители волнуются, их педагоги и родители переживают, ревниво следя за соперниками, члены жюри пытаются быть беспристрастными, но как это соблюсти, если соревнуются твои ученики или того лучше – родственники?

По числу участников на нынешнем конкурсе лидировали Россия (тридцать три человека), Южная Корея (шестнадцать), Бразилия (тринадцать, в основном выпускники балетной школы Большого театра, открытой в рамках культурного сотрудничества в г. Жоинвиль), Япония (одиннадцать), США (восемь), Украина (восемь), Китай (семь)…

Бронза — Гонкаувес Кайшета Виктор (Бразилия)

Всего в конкурсе приняли участие сто двадцать шесть исполнителей из двадцати трёх стран и тридцать хореографов из семи стран (больше половины из них – россияне). Не было французов, англичан, датчан, чехов, болгар… Но, по мнению европейских членов жюри Оливье Патэ (Франция), Николая Хюббе (Дания), Йоханнеса Охмана (Швеция), Томаса Эдура (Великобритания), которое они высказали на встрече с журналистами, причина проста: Московский конкурс проходит в неудобное время – в июне, когда во всех балетных школах Европы полным ходом идут выпускные экзамены и отчётные концерты выпускников. До конкурса ли тут?

Ныне во многих странах мира существуют международные балетные конкурсы, число их давно перевалило за полторы сотни. Являясь неотъемлемой частью развития мирового хореографического искусства, они способствуют (либо должны способствовать) повышению художественной культуры балетных коллективов, открытию талантов, росту новых поколений артистов балета и хореографов, указывают на успехи и недостатки школы, оценивают работу педагогов.

По мнению Юрия Григоровича, «балетный конкурс – это не только соревнование, но и смотр талантов молодых исполнителей и хореографов. Это тот самый «его величество случай», когда можно продемонстрировать зрителям, авторитетному международному жюри, критике, балетным менеджерам свои возможности, даже если ты не занимаешь пока ведущего положения в своём коллективе. Кроме того, конкурс – это прекрасное место установления творческих и дружеских контактов балетной молодёжи разных стран».

Нынешний XIII Международный балетный конкурс был щедр на призы, подарки и прочие почести. Прошёл он тихо, мирно, без печали, но и без «открытий чудных».

Grand Prix в обеих номинациях (артисты и хореографы) и на этот раз решено никому не присуждать, а это, помимо почетных знаков, $200 000, которые останутся в казне. За всю историю существования конкурса Grand Prix удостаивались только четыре артиста: Надежда Павлова (1973), Ирек Мухамедов (1981), Андрей Баталов (1997) и Денис Матвиенко (2005).

Остальные награды распределились среди исполнителей так: в младшей группе (соло) звание лауреата I премии и золотые медали присудили Элизабет Бейер (США) и Марку Чино (Россия); звание лауреата II премии и серебряные медали – Сыи Ли (Китай), Субин Ли (Южная Корея) и Игорю Пугачёву (Россия); звание лауреата III премии и бронзовую медаль – Карлису Цирулису (Латвия).

В младшей группе (дуэты) звание лауреата I премии и золотую медаль присудили Денису Захарову (Россия), Елизавете Кокоревой (Россия), Сонми Пак (Южная Корея); II премию жюри решило не присуждать; звание лауреата III премии и бронзовую медаль присудили Екатерине Клявлиной (Россия) и Виктору Гонкаувесу Кайшета (Бразилия).

Захаров и Кокорева — Золото и Серебро (Россия)

Кроме того, званием дипломанта удостоили Татьяну Кулиш-Лубскую (Украина), Лорен Хантер (США), Каролине Джи Фрейтас Галвау (Бразилия), Алесю Лазареву (Россия), Размика Марукяна (Армения), Аслана Алиева (Кыргызстан), Елену Исеки (Япония), Ан Жулиет Дос Сантос Пинейро (Бразилия).

В старшей группе (соло) звание лауреата I премии и золотую медаль присудили Эвелине Годуновой (Латвия) и Бактияру Адамжану (Казахстан); звание лауреата II премии и серебряную медаль – Мяоюаню Ма (Китай); звание лауреата III премии и бронзовые медали – Лилии Зайнигабдиновой (Россия) и Марату Cыдыкову (Кыргызстан).

Бронза — Зайнигабдинова Лилия (Россия)

В старшей группе (дуэты) звание лауреата I премии и золотые медали присудили Коя Окаве (Япония); звание лауреата II премии и серебряную медаль – Аманде Мораес Гомес (Бразилия), Эрнесту Латыпову (Россия); звание лауреата III премии и бронзовые медали – Тераде Мидори (Япония), Динвэн Ао (Китай), Джанфыну Вану (Китай).

Окава Коя и Мидори Тэрада — Золото и Бронза (Япония)

Кроме того, звания дипломантов присудили Мишио Оширо (Япония), Имен Сунь (Китай), Серику Накымпекову (Казахстан), Цзявену Лю (Китай), Екатерине Чебыкиной (Украина), Джой Вомак (США), Никите Ксенофонтову (Россия), Сангмину Ли (Южная Корея).

Диплом за партнёрство в старшей возрастной группе получил Михаил Тимаев (Россия), а приз журнала «Балет» вручен Геннадию Селюцкому «за высокий художественный уровень подготовки участника конкурса» – Эрнеста Латыпова.

Но есть у конкурсантов-исполнителей и «отдельные недостатки», которые как-то незаметно перешли в хронику. Это обилие далёких от оригинала редакций исполняемых произведений – как в хореографии, так и в музыке. Петипа, Горскому, Чабукиани приписывают вариации, которые они либо никогда не сочиняли, либо сочиняли, но совершенно иначе. Например, в вариации Актеона из балета Пуни «Эсмеральда», которую многие конкурсанты обеих возрастных групп исполняли как вариацию, придуманную Чабукиани, нет ни одного движения «неистового Вахтанга». К слову сказать, эта вариация входит в репертуар обязательной программы для юношей старшей группы в следующей записи: «Ч. Пуньи – «Эсмеральда». Вариация Актеона из III акта. Хореография А. Вагановой».

Не лучше обстоят дела с музыкой: её беспощадно кромсают, убыстряют, замедляют, ритмизуют, подгоняя под возможности исполнителя, хотя всё должно быть с точностью до наоборот. Даже танцуя под собственную фонограмму, некоторые конкурсанты умудряются расходиться с музыкой. Заявления современных хореографов, которые не в дружбе с музыкой, о том, что «главное в балетном спектакле – это движения, положение тел в пространстве, а звук можно подобрать и подложить потом», подливают лишь масла в революционный огонь низвергателей классики, приводят к тому, что артисты танцуют не музыку, а в лучшем случае под музыку или «под счёт», забывая, что балет – искусство синтетическое (музыка + хореография + сценография + костюмы).

Кстати, о костюмах. С ними тоже всё не так просто: многие конкурсанты предпочли «броский туалет» театральному костюму исполняемого персонажа, напомнив артисток кордебалета императорских театров, которые танцевали пейзанок и невольниц, сверкая бриллиантами в ушах. Странно видеть конкурсанта, исполняющего вариацию Актеона в яркой набедренной повязке с блёстками, словно он выступает в эротическом шоу кабаре.

Золото — Бейер Элизабет (США)

Костюм активно участвует в создании сценического образа, помогает артисту не просто исполнить его, а наполнить жизнью, вдохнуть душу. Грамотно подобранный костюм помог юной Субин Ли (Южная Корея), танцовщице музыкальной, виртуозной, драматически одарённой, создать в короткой вариации запоминающийся образ Кармен и уже в первом туре заявить о себе, как о серьёзной претендентке на награды. В результате – серебряная медаль.

И вот сейчас самое время сказать об одной настораживающей тенденции в международном конкурсном движении. Московский конкурс её подтвердил. Я имею в виду усиливающийся приоритет техники над музыкальностью и образностью исполнения. Особенно в части интерпретации классического репертуара. Немногие конкурсанты, включая победителей, могут с таким блеском танцевать классику, как это делали недавно выпускники двух прославленных балетных школ России: москвичи на сцене Большого театра (17 марта) и вагановцы на сцене Кремлёвского дворца (21 июня).

Пушкинское определение танца как «душой исполненный полёт» воспринимается зачастую лишь в части «полёта». Стремясь добиться успеха и одобрительных аплодисментов определённой части зрителей, артисты насыщают танец разного рода трюками, вплоть до спортивной и цирковой акробатики. Взять хотя бы вариацию Базиля из балета Минкуса «Дон Кихот», которую любят исполнять конкурсанты. Ныне в её захватывающих дух полетах и верчениях нет и намека на «душу» исполняемого образа. Но танец не спорт, а искусство. Поэтому педагогам, готовящим своих питомцев к конкурсам, следовало бы больше обращать внимание на первые слова пушкинского определения, а членам жюри – ценить не только виртуозную технику исполнения, но и духовную, эмоциональную наполненность создаваемого образа.

Балет – искусство по своей природе травмоопасное («каторга в цветах», как говорила Фаина Раневская). Случай с конкурсантом Александром Омельченко, неудачно приземлившимся во время исполнения вариации Альберта из балета Адана «Жизель» в III туре, – яркое тому свидетельство. Поэтому добавлять риски, превращая балетных артистов в каскадёров, дело небезопасное, к тому же эстетически ничем не мотивированное.

С 2001 года конкурс артистов балета проводится совместно с конкурсом хореографов. Тогда I премию и золотую медаль получил Раду Поклитару за номер «Три грузинские песни», но уже на Х конкурсе в 2005 году жюри не присудило хореографам ни одной премии, ограничившись тремя дипломами. XI и XII конкурсы тоже прошли без «открытий чудных». Зато на этот раз жюри расщедрилось как никогда, выдав сразу шесть медалей: две золотые получили представители Китая и Чили (Сяочао Вэн и Эдуардо Зунига), две серебряные – россияне (Андрей Меркурьев и Нина Мадан) и две бронзовые – хореографы из КНР (Лун Чэн и Тхинтхин Лю). Удостоенные дипломов россияне Александр Могилёв, Кирилл Радев и Александр Рюнтю (дипломант прошлого Московского конкурса) были, на мой взгляд, не менее интересны, чем некоторые медалисты, но на них драгметаллов, видимо, не хватило.

Время идёт, а проблемы в балетмейстерском цехе остаются. Представленные на нынешнем конкурсе работы в основном вторичны, лишены креатива, оригинальных идей, свежих пластических решений. Об этом, в частности, сказал перед объявлением результатов член жюри хореограф Джон Михан (США). Он пожелал молодым хореографам искать собственные пути в искусстве.

Молодые постановщики забывают порой, что современная хореография во всех её видах и формах – это не набор отдельных, пусть даже оригинальных и виртуозных движений, не бессюжетный балетный спектакль, а новая эстетика музыкально-пластических искусств, которые отражают представление художника о современном мире и о себе в нём.

Золото — Марк Чино (Россия)

Ныне танец как ритмически и композиционно организованная пластика заменён набором конвульсивных движений, суетной маетой, ползанием и валянием по полу, бесконечными пробежками по сцене и акробатическими трюками. Вместо музыки – бытовые, индустриальные и природные шумы. Классическая музыка и вокальные произведения используются в основном для красивого фона. Вместо названия, являющегося по определению не только ключом к пониманию произведения, но и его художественным образом, – туманные многозначительные намёки на что-то очень «важное», понять которое дано только избранным. Например: «Три четверти», «Опус», «Угол зрения», «Звук и отзвук», «Игры разума», «Через невзгоды», «Что случилось?», «Изогнутые линии», «Путь», «Гнёт», «Аутофилия»…

Большинство новаторских балетных спектаклей построены, как известно, на символах, которые требуют для их понимания и дешифровки определённой работы ума и сердца. Все хореографы с этим согласны, но в практической работе упор делают в основном на символы, забывая порой о «работе ума и сердца» на сцене и в зрительном зале.

Образность хореографического языка создаёт контраст обыденной и поэтической пластики, антитезу высокого и смешного, эмоциональную напряжённость в ощущении горя и радости, в борьбе добра и зла. Такие спектакли трудны в постановке прежде всего потому, что в них важная роль отведена поиску пластических решений на основе интуиции и подсознания.

Нельзя наигрывать символ, стилизацию или гротеск. Они должны стать результатом внутреннего подхода, чувствования, понимания сущности произведения как постановщиками, так и зрителями.

Как бы ни была изобретательна хореография, она должна вырастать из музыки, из вслушивания в неё. Талантливый хореограф не накладывает танцевальные узоры на заданную музыкой тему, не делает музыку звуковым фоном, а самостоятельно мыслит в русле раздумий композитора, создавая собственную пластическую партитуру. Такую эстетику, такие принципы современного хореографического искусства создавали великие реформаторы К. Голейзовский, Л. Якобсон, Дж. Баланчин и др., исповедуют ныне их последователи (Б. Эйфман, У. Форсайт, У. МакГрегор и др.).

Больше всего низвергателям классики не нравятся балетмейстеры, выступающие за синтез музыки, пластики и смысла, а также выпускники хореографических училищ, которые-де не в состоянии освоить премудрости современной пластики. Громче всех об этом кричат те, кто сами либо нигде не учились, либо получили танцевальную подготовку в разного рода студиях и центрах, которые растут как грибы после дождя. Преподают там в основном самоучки, якобы стажировавшиеся у кого-то где-то за рубежом. («Наши преподаватели, имеющие международные сертификаты, всегда открыты для новых тенденций, импровизаций, креатива и творчества. Каждый из них – яркая личность, которая вносит свои черты в танец. Одним словом, сколько преподавателей – столько и стилей!»)

И всё было бы ничего, если бы обладатели «международных сертификатов» и их ученики творчеством доказывали преимущества своих пластических форм и стилей, а не вели изощрённую пропаганду, убеждая всех и каждого, что только истинный ценитель искусств может понять их творения. Кое-кто, не желая казаться ретроградом, делает вид, что понимает. Как тут не вспомнить сказку Андерсена о голом короле…

Хотя признанный реформатор балета Касьян Голейзовский думал иначе. Борясь со штампами и рутиной старого классического балета, он искал новое и в темах, и в танцевальных приёмах, и в хореографическом языке. Но школу классического танца он считал незыблемым фундаментом. «Лишь овладев профессиональными основами классического танца, можно смело экспериментировать, искать дальнейшие пути развития балетного искусства», – утверждал мастер. К слову сказать, Голейзовский учился в Московском и Петербургском хореографических училищах. Получили серьёзную профессиональную подготовку и другие реформаторы хореографии: Дж. Баланчин, Л. Якобсон, Дж. Крэнко, М. Грэхем, М. Бежар, П. Бауш, М. Эк, Дж. Ноймайер, У. Форсайт, Й. Эло…

Поиск, конечно, идёт и сегодня, но результаты, судя по конкурсу, пока скромные.

Справедливости ради следует сказать о режиссёрски интересных, на мой взгляд, работах, которые не совсем вписываются в балетный конкурс, но могли бы занять призовые места на конкурсе эстрадно-циркового искусства. Это – «Пятница» и «Власть» Никиты Иванова на музыку А. Шнитке, «Триумф вдовы Клико» Антона Кочнева на музыку С. Жукова, «Артистка фильма Феллини» Ольги Алфёровой на музыку А. Лядова, «Глазами скульптора» Александра Рюнтю на музыку А. Марчелло…

Торжественная церемония вручения наград победителям XIII Московского международного конкурса артистов балета и хореографов по традиции проходила на прославленной сцене Большого театра. Её открыла президент оргкомитета конкурса вице-премьер правительства России Ольга Голодец.

Завершил церемонию большой праздничный концерт лауреатов из Бразилии, Казахстана, Китая, Латвии, России, США, Чили, Южной Кореи, Японии…

Фотографии с сайта пресс-службы конкурса

Все права защищены. Копирование запрещено