Часто ли вы слышите искренний, настоящий смех из зала в музыкальном театре? Не в случае, когда певец или инструменталист случайно ошибаются в партии, а когда происходящее на сцене вызывает улыбку или даже заставляет хохотать? За такими эмоциями нужно идти в Музыкальный театр имени Станиславского и Немировича-Данченко на премьеру сезона –оперу Сергея Прокофьева «Обручение в монастыре». Театр обновил уже подзабытую постановку, добавил в состав молодые голоса – и опера зазвучала по-новому, свежо и ярко.
Антонио — Владимир Дмитрук, Дон Хером — Валерий Микицкий @Сергей Родионов
Прокофьев обратился к пьесе английского драматурга XVIII века Ричарда Шеридана на рубеже 30-х – 40-х годов, тогда, когда художник, казалось бы, должен был быть внутри происходящего с его страной и народом, в самой гуще событий. Но в этом весь Прокофьев – в самые страшные моменты он умел оставаться над ситуацией, «взирать на мир с высоты птичьего полета» – и благодаря этому спасать свое искусство. Именно поэтому в 1941 году композитор представляет в Музыкальном театре партитуру новой, лирико-комической оперы – как бы парадоксально это ни звучало.
К этому времени Прокофьев уже давно признанный мастер, и обвинения в «футбольной музыке» остались далеко позади – но кажется, что ему все же хочется особенно подчеркнуть лиризм и изящество. Из двух определений жанра он выделяет именно лирическую составляющую оперы – вероятно, понимая, что комизма его музыке и так не занимать. Поэтому акцент в опере сделан именно на характеристике двух молодых пар – Луизы и Фердинанда, Клары и Антонио. Наверное, с этим связано и то, что изначальное название пьесы Шеридана («Дуэнья») Прокофьев меняет на «Обручение в монастыре», ведь, хоть Дуэнья и по-прежнему оплетает всех героев интригами, главной героиней является уже не совсем она.
Финал 1 акта. Дон Хером — Роман Муравицкий @Сергей Родионов
Если состав исполнителей за 17 лет существенно изменился, то авторы постановки остались прежними – режиссеры Александр Титель и Людмила Налетова вновь устраивают на сцене великолепный маскарад в интерьерах художника Владимира Арефьева. Постановщики создают потрясающе эклектичное действо – и в этом контексте слово «эклектика» должно напрочь лишиться своего негативного смысла. Эклектика как смешение стилей, сочетание несочетаемого, идет этой опере исключительно на пользу, она «к лицу» музыке Прокофьева. Сам композитор писал, что хотел бы сочинить оперу в стиле Россини или Моцарта – а значит, симбиоз эпох заложен в самой музыке.
Итальянская комедия дель арте XVII века в синтезе с советским конструктивизмом ХХ века зрителями века XXI воспринимается «на ура» – за всеми сценическими изобретениями зал наблюдает как зачарованный. Нет ощущения «перебора» – что могло бы возникнуть при почти одновременном появлении на сцене улетающих в самолете героев в костюмах летчиков, масок из итальянской комедии и даже танцовщиц в костюмах рыб. Все происходящее выглядит милой фантасмагорией, карнавалом, праздником – легко и очень просто.
За легкость отвечают одновременно декорации и музыка. На фоне белых задников – белые же вертушки-флюгеры, которые закручивают в потоке движения все сценическое пространство, словно Дуэнья своих домочадцев. Много белого цвета и в костюмах героев, отчего сцена кажется огромной и полной воздуха; кроме вертушек декораций по сути нет, но пустоты тоже не наблюдается – пространство выглядит гармонично и естественно.
Мендоза — Денис Макаров, дон Хером — Валерий Микицкий @Сергей Родионов
В музыке же белого цвета не меньше – как бы далеко Прокофьев ни уходил в гармонических изысках, он так или иначе возвращается к излюбленному до мажору, «белой тональности». Это замечательно сумел прочувствовать дирижер спектакля Александр Лазарев. Примечательно, что в театре Станиславского Лазарев дебютировал как раз в «Обручении в монастыре» в 2012 году (он же дирижировал возобновленным «Обручением» Бориса Покровского в Большом театре в 1989-м). Оркестр Лазарева – прозрачный, чистый, прекрасно чувствующий все нюансы. Причем, что особенно ценно, совершенно разными стали симфонические интермедии и эпизоды с солистами – насколько свободно и смело оркестр звучал сам по себе, настолько бережно он сопровождал певцов. В результате получился идеальный баланс, столь сложно достигаемый в музыке ХХ века, где, увы, слишком часто оркестр словно не замечает солистов.
Под стать оркестру были и певцы. Пьеса Шеридана о молодых героях, «молодая» музыка Прокофьева – где, как не здесь, на сцене должны были оказаться преимущественно молодые исполнители. Блестящим получился квартет главных героев – яркая Луиза с полетным, но очень мощным сопрано Инны Клочко, вспыльчивый и немножко безрассудный баритон Фердинанд (Петр Соколов), тенор Антонио (Александр Нестеренко), добавивший в оперу испанский колорит, и красавица Клара (меццо-сопрано Лариса Андреева), решительная и взбалмошная.
Дон Хером — Валерий Микицкий @Сергей Родионов
Колоритный Мендоза, жертва интриг Дуэньи, великолепно прозвучал в исполнении Дениса Макарова – и не менее выразительным получился сам образ: яркая внешность, прекрасная дикция, насыщенный тембр голоса. Ярким контрастом для беспрерывного движения рыботорговца Мендозы и сопровождающего его балета рыб стала абсолютная неподвижность приятеля Мендозы Дон Карлоса, образ которого постановщики словно взяли напрокат у Командора из «Дон Жуана» Моцарта. Перемещаемый по сцене, как статуя, Дон Карлос (Евгений Поликанин) был вынужден восполнять актерским мастерством и качественным вокалом вынужденную скованность всего тела – и это оказалось ему абсолютно по плечу.
Говоря о приглашенных солистах, нужно заметить, что театр явно сделал на них ставку – но идея немного не оправдала себя. И если Дон Хером (Роман Муравицкий) смог оправдать хороший, но не безупречный вокал актерской игрой (персонаж получился забавным, многогранным и запоминающимся), то Дуэнья (Елена Манистина) практически не впечатлила. Не хватило ни яркого голоса, ни новых красок в образе – возникло впечатление, что за прошедшие с первого показа 17 лет певица не сочла нужным хоть что-нибудь добавить в характер своей героини.
Фердинанд — Дмитрий Зуев, Клара — Ирина Ващенко @Сергей Родионов
«Обручение в монастыре» – сюжет из разряда классических, причем настолько, что для многих он выглядит бытовым и даже обыденным. И особая прелесть спектакля оказалась в том, что, чем более приземленными были все перипетии либретто, тем более легкой и воздушной стала визуальная часть оперы – причем настолько, что герои в прямом смысле слова взмывают в воздух. Множество интереснейших режиссерских задумок, смешные разговорные диалоги, музыканты на сцене, настоящий балет, маски – все это создало настоящую феерию. Во время особенно «вкусных» сценических моментов из зала можно было услышать искренний смех, возгласы удивления или реакции в стиле «здорово!» – и я думаю, что это самый главный признак успеха.
Все права защищены. Копирование запрещено
Пока нет комментариев