Беседа с дирижером Театра музыкальной комедии Алексеем Нефедовым.

11 ноября на сцене Санкт-Петербургского театра музыкальной комедии состоялась премьера мюзикла Фрэнка Уайлдхорна «Граф Монте-Кристо». Музыкальный руководитель постановки и дирижер театра Алексей Нефедов поговорил с Людмилой Котляровой о работе над спектаклем, стереотипах по отношению к жанру и перспективах его развития в России

Алексей Нефедов, Кевин Тарт, оркестр Театра музыкальной комедии

 Л.К.: Алексей, у вас нет впечатления, что к жанру мюзикла в России существует некоторое пренебрежение? Многие считают его, как и оперетту, сугубо развлекательным жанром с непритязательными историей и музыкой – почти второсортным…

А.Н.: Это неправильное представление. Второсортный – вообще неверное определение для музыки. Если брать в целом, то чего-то развлекательного, сентиментального больше в оперетте. Оттого часто у серьезных драматических режиссеров она не получается: серьезность подхода лишает спектакль необходимой легкости и воздушности.

Мюзикл – более серьезный жанр. Хотя он произошел от оперетты, в своем развитии ушел далеко вперед, в направлении полноценной драмы. Возьмите мюзиклы Эндрю Ллойд-Уэббера «Призрак оперы», «Иисус Христос – суперзвезда», возьмите «Джекилла и Хайда» того же Фрэнка Уайлдхорна. У австрийцев даже есть свой поджанр – драмы-мюзиклы. В них ставятся масштабные задачи и преследуются высокие идеи. В «Джекилле и Хайде» это – борьба добра и зла в человеке: закон жанра обеспечивает драматический финал. «Бал вампиров» – легендарный мюзикл, по-настоящему открывший этот жанр российской публике, – некоторые считают поверхностным, а по факту это трагикомическое повествование о торжестве зла с множеством философских подтекстов.

 Л.К.: Многие продолжают жить стереотипами и судят о жанре поверхностно.

А.Н.: Очень мешает недостаточная образованность. Российская культура долго пребывала в изоляции, мы утратили нить развития жанра за рубежом. Сегодня я рекомендовал бы усилить преподавание музыкальных дисциплин в школах и включать в программу не только классическую музыку – Чайковского и Баха, как в советские времена. Быть может, стоит давать детям слушать современную музыку, объясняяя, почему она написана именно так.

 Л.К.: Вы считаете, мюзикл может стать рычагом развития культуры?

А.Н.: Он может стать катализатором этого развития. Современные гармония и ритмы, энергетика мюзикла могут пробудить у людей интерес к музыке. Зачастую в мюзикле прослеживается и дыхание классики; от него человек может прийти и к классическому репертуару – к тому же Баху.

Л.К.: Что же главное в мюзикле? Музыка?

А.Н.: В мюзикле все главное: это синтетический, комплексный жанр. Драматургия, режиссура, музыка, игра артистов – все сводится воедино для того, чтобы произвести сильное эмоциональное воздействие. Должно быть что-то, что тебя удивит, даст пищу сердцу и уму. Так должно быть не только в мюзикле, – во всем музыкальном театре, в том числе в опере. И музыка должна быть наполненная: только тогда она способна завораживать. В противном случае становится просто скучно.

 Л.К.: Я слышала, что вы считаете «Графа Монте-Кристо» самым органичным с музыкальной точки зрения мюзиклом Фрэнка Уайлдхорна. Почему?

А.Н.: Потому что он написан недавно – в 2008 году. При постановке его же «Джекилла и Хайда», например, пришлось провести серьезную работу: при всей глубине и красоте, мюзикл был музыкально стилизован под конец 80-х годов. После «Бала вампиров» он звучал просто скучно. Не зря же сам Уайлдхорн написал в 2012 году вторую версию этого мюзикла.

Что сделали мы? Объединили обе версии. К оркестровке классической версии привили полностью переосмысленную ритм-секцию: гитару, бас-гитару, ударную установку, – чтобы привнести все элементы рок-музыки. Что-то взяли прямой цитатой из второй версии, например, номер «Игра с огнем». В оригинале замечательная музыка, но она звучит монотонно и однообразно. А сцена требовала… жесткий секс. И она его получила. В «Графе Монте-Кристо» же музыкально нас все устраивало.

Премьера мюзикла «Граф Монте-Кристо»

 Л.К.:  Но между тем вы серьезно поработали над драматургией оригинальной версии. Как это отразилось на музыке?

А.Н.: Мы знали: при музыкальном качестве, драматический текст оригинала несовершенен, а оригинальная швейцарская постановка, честно говоря, была слаба. Потому режиссер Керо – Миклош Габор Кереньи вместе с драматургом-переводчиком Сусанной Цирюк переписали почти всю пьесу.

Поменялась и музыкальная драматургия: прежде всего, изменилась последовательность номеров. Мы сделали вставки: например, в начале второго акта тарантелла переходит в испанский танец из мюзикла Уайлдхорна «Кармен». Какие-то номера дописал сам композитор.

 Л.К.: Принимает ли композитор ваши изменения?

А.Н.: Фрэнку очень понравились наши «вмешательства» в «Джекилла и Хайда». Кроме того, он хорошо знает Керо и доверяет качеству его работы. Про себя могу сказать: когда работаю, в творчестве себя не останавливаю. Если номер нельзя дописать по ритм-секции, то вместе с помощницей Дарьей Новольянцевой мы переписываем всю его оркестровку.

 Л.К.: Публика уже увидела премьерные спектакли и успела задать себе несколько вопросов. Чего ей ожидать в дальнейшем?

А.Н.: Нам удалось воплотить все задумки, но мюзиклу требуется игровое время, чтобы обрести нужную глубину и обрасти всеми смыслами. Будут устранены шероховатости, артисты найдут точку опоры, что позволит им спектакль за спектаклем совершенствовать свои образы. Я, в свою очередь, буду им помогать и смотреть, как выгоднее и яснее расставить акценты в номерах, которые того требуют.

 Л.К.: С недавних пор вы курируете направление «мюзикл» в Академии Игоря Крутого. Зачем это нужно?

А.Н.: На наши кастинги от проекта к проекту приходят одни и те же кандидаты. Но проблема в том, что самых лучших мы уже выбрали, а те, что остались, недостаточно подготовлены. Вместе с тем мы не можем постоянно делать ставку на одних и тех же артистов – зрителю станет скучно. Так что, можно сказать, перед нами стоит задача вырастить новое поколение артистов мюзикла. Есть кому учить, есть и возможность приглашать зарубежных артистов – Кевина Тарта, например. У него, между прочим, есть звание профессора.

 Л.К.: Среди прочего, артистов будут обучать вокалу. Есть ли особенности у мюзиклового вокала? Ведь это не академический и вместе с тем не совсем эстрадный.

А.Н.: Проблема в том, что у нас эстрадный вокал сильно опорочен. Виной тому автотюн или, самое ужасное, – пение под фонограмму. А настоящий эстрадный вокал – грудной, с сильной вертикальной опорой, наполненный. Мюзикловый вокал – вопрос качества, а не кардинальных отличий от эстрадного.

 Л.К.: Недавно в театр снова приезжал эталонный голос – Кевин Тарт, ставший зрителю почти родным. С ним выступала и Майя Хакворт, – одна из первых Элизабет. Что общего у этих артистов?

А.Н.: У Кевина Тарта, кроме богатого исполнительского опыта, еще и обширный репертуар. Его концерты можно назвать авторскими: он предлагает композиции, которые мы еще не исполняли, и делится, таким образом, собственным видением жанра, оставаясь верным своему темпераменту. То же самое с Майей Хакворт: за свою карьеру она примерила на себя образы самых разных фактур, но остается верна своему внутреннему голосу.

Алексей Нефедов, Майя Хакворт, Елена Газаева, Кевин Тарт

В декабре к нам на «Хиты Бродвея» приезжают Томас Борхерт с Марком Зайбертом, и там будет программа со своей энергетикой.

 Л.К.: Можете поделиться, что это будут за номера?

А.Н.: Прежде всего, из «Бала вампиров»: «Жажда» в версии Томаса Борхерта и дуэт в исполнении Марка Зайберта и Елены Газаевой. Марк, многим известный ролью Смерти в «Элизабет», выступит с номерами из этого мюзикла, а Томас Борхерт покажет нам свое видение графа Монте-Кристо. Именно под него Уайлдхорн и писал мюзикл, кстати говоря.

Л.К.:  Что дают концерты с участием европейских мастеров жанра?

А.Н.: Томас Борхерт, например, уже приезжал к нам прошлой зимой. Послушав его вживую, я понял, какая энергетика изначально заложена в «Графа Монте-Кристо» и как ее использовать в нашем спектакле. Выступая на одной сцене с зарубежными артистами, наши ребята перенимают их опыт, учатся лучшей наполненности звука и, быть может, переосмысливают свое звучание. Зритель также чувствует эту энергетику и больше узнает о жанре, – как на концерте Тарта.

 Л.К.: О чем вы думаете, начиная спектакль? Вы думаете о зрителе?

А.Н.: Я уважаю зрителя, но не думаю о том, чтобы ему понравиться. В процессе работы для меня существует лишь музыка. Я знаю, что сначала она должна родиться во мне, затем продолжиться в оркестре и передаться артистам. А артисты, в свою очередь, должны отдать энергетику в зал. Озарение приходит во время спектакля. Я думаю: как почувствовать фразу? И нахожу новые, более яркие варианты, музыкально подводя оркестр и артиста к нужному исполнению. Иногда даже записываю спектакли, чтобы потом, когда творческий адреналин уходит, послушать и сделать «работу над ошибками».

 Л.К.: Удается ли вывести все краски музыки в зал? Ведь у вас в яме живой звук, а зал волей-неволей имеет дело с работой звукорежиссера.

А.Н.: Звукорежиссура – одна из главных проблем. Пока что ни один звуковик не научился передавать залу все краски оркестра. Записывая спектакли, я еще и проверяю, что из нашей игры получает зал.

В «Графе Монте-Кристо», например, оркестровка сложна своей «прозрачностью»: у каждого инструмента есть своя линия, и нужно грамотно выстроить эту линеарность. Поэтому наши репетиции – это еще и неустанная работа со звуковиками из зала.

К Новому году мы готовим полностью обновленную программу концерта «Хиты Бродвея»: там музыка из классических мюзиклов, с элементами джаза, и ей также не нужна подзвучка. Посмотрим, что из желаемого удастся реализовать.

Кевин Тарт, Алексей Нефедов

 Л.К.: Как можно решить эту проблему?

А.Н.: Я бы хотел совсем отказаться от «подзвучки» оркестра. Когда мы выступали с «Джекиллом и Хайдом» в оперном театре Таллина, я понял, что его акустика позволяет это сделать. Музыка от этого только выиграла. В нашем мюзикловом оркестре – 25-26 человек, что редкость для современных постановок, в том числе европейских. Мы могли бы работать с живым звуком.

 Л.К.: У вас есть идеал звучания в мюзикле?

А.Н.: Знаете, если бы я сегодня делал «Джекилла и Хайда» заново, я бы больше ориентировался на первую версию с оркестром в 60 человек. Убрал бы ритм-секцию и сделал состав симфоническим. И она бы нашла отклик у публики, потому что сегодня, по прошествии какого-то времени, мы снова научились видеть и чувствовать красоту в классике.

 Л.К.: На Бродвее ставят свое, у немцев и австрийцев – также «свой» мюзикл, с отличительными национальными чертами. Возможно ли создать наш, российский мюзикл?

А.Н.: Я с уважением отношусь к тому, что ставят другие театры и театральные компании, но все же это «не то»: нет надлежащего музыкального качества. Увы, я пока не вижу композитора, который мог бы создать российский продукт. Так что ближайшая перспектива – работать с зарубежными оригиналами. Быть может, удастся договориться с Уайлдхорном о написании мюзикла специально для нашего театра. Он, кстати, позиционирует себя немного «нашим» – у него есть русские корни.

 Л.К.: Вы также работаете с опереттой, в частности, дирижируете «Страной улыбок» Франца Легара. А ведь ее партитура очень близка к оперной. Теперь вы говорите о большом симфоническом оркестре. Хотели бы попробовать себя в академическом жанре – скажем, в опере?

А.Н.: Я очень люблю классическую музыку: Моцарта, Баха, Брамса, Рахманинова, Верди. Более того, у меня ведь классическое образование – дирижирование оперно-симфоническим оркестром. Я бы хотел поставить оперу, но пока занимаемся развитием мюзикла. В конце концов, не так важно, что ты ставишь: мюзикл или оперу – куда важнее качество, которое ты выдаешь.

_______

Справка

 Алексей Нефедов – главный хормейстер, дирижер Санкт-Петербургского театра музыкальной комедии. Окончил Санкт-Петербургскую консерваторию имени Н.А. Римского-Корсакова (в 2001 году – дирижерско-хоровой факультет, в 2014-м – факультет композиции и дирижирования по специальности «Дирижирование оперно-симфоническим оркестром»). Обучался органу во Франции. Музыкальный руководитель и дирижер оперетты «Страна улыбок» Франца Легара, мюзиклов «Бал вампиров» Дж.Стейнмана (2011-2014, 2016), «Джекилл & Хайд» (с 2014 по настоящее время) и «Граф Монте-Кристо» Фрэнка Уайлдхорна (премьера – 11 ноября), серии концертов «Хиты Бродвея». Как дирижер «Бала вампиров» удостоен Премии правительства Санкт-Петербурга в области литературы, искусства и архитектуры за 2011 год «За достижения в области музыкально-сценического искусства». В сентябре 2017 года назначен супервайзером мюзиклов театра.

фото предоставлены пресс-службой театра

Все права защищены. Копирование запрещено